Последний хранитель

Противник от наших атак нес значительные потери, правда, и мы теряли бойцов, а половина была ранена, некоторые не один раз. Пока тонгирцы захватывали северные и северо-западные провинции, не спеша приближаясь к столице, мы старались не столько нанести урон, сколько запугать, что легкой прогулки не будет, их сюда не звали, и что многие из них, а может, и все, никогда не вернутся домой. Наконец мы столкнулись с регулярной армией королевства в двух днях пути от столицы. Генералы выбрали очень неплохое место для битвы, армия расположилась на холмах, по обеим сторонам был довольно густой лес. Армия там не пойдет, а при наступлении по фронту готовили ловушки, разбрасывали чеснок, а перед самым лагерем я посоветовал выставить заостренные наклонные колья, это задержит на какое-то время и драгонов, и великанов. Пусть мы и видели их мельком и ночью, но впечатление они на нас произвели. Поэтому мы рассказали все, что знали и видели. Дав отдохнуть коням, мы и сами немного пришли в себя, и только через сутки продолжили путь к столице.

Добирались уже спокойно, даже один раз остановились на постоялом дворе, спали в более комфортных условиях, пусть и скученно, а перед этим еще и вкусно поужинали. Сама столица встретила нас с настороженным любопытством, было хмурое зимнее утро, пока ехали, заметил – то там то здесь собирались кучки обывателей, что-то обсуждали, иногда даже спорили. И все с интересом разглядывали нашу колонну – уставших, пропитанных запахом своей и чужой крови, пропахших кострами – тех, кто первым встретил врага.

Пограничники во главе с лейтенантом отправились на постоялый двор «Дикая лошадь», а я и неотступно следовавший за мной Гавел Коринг направились в отдел. Хотелось разделаться с делами и поскорей очутиться дома. В отделе, кроме писарей и одного из дознавателей, не было никого. В службе не было ни графа, ни маркиза, все отсутствовали по служебной надобности. Поэтому я, подождав некоторое время, отправился домой несолоно хлебавши. За мной опять увязался Коринг, вот не нравился мне этот парень, правда, и сам не пойму почему. Обратил внимание, что Хитрец потерял подкову, по всей вероятности, недавно, и я решил пройтись, ведя его в поводу. Коринг направлялся в казармы гвардейцев, где он размещался, и какое-то время нам было по пути. Мы шли не спеша и обсуждали возможные действия тонгирцев при столкновении с армией королевства. Коринг что-то замешкался и чуть приотстал, я же продолжал идти вперед.

Вдруг чувство опасности просто завизжало в моем подсознании, и в следующее мгновение меня словно кто-то толкнул в спину, я сделал шаг вперед и влево, разворачиваясь. И увидел, как мой новый напарник, с которым еще вчера мы рубились с тонгирцами, прорываясь в столицу, провалился вперед, и в руке у него был кинжал. Все остальные действия были уже на автомате, вбитые в меня еще в моем мире. Удар ребром ладони под основание черепа, с одной мыслью – не убить. Тело нападавшего заваливается вперед, видно, что удар его сильно потряс, но сознание он не потерял. И пока Гавел Коринг находился в состоянии гроги, я выбил из его руки кинжал и добавил кулаком в челюсть, окончательно выбивая из него сознание. После чего, достав из сумки кожаный ремешок, связал ему руки и, напрягшись, погрузил на его же коня. Ну, уж теперь я о нем буду заботиться как о самом себе, просто очень уж мне интересно, кто это так хочет моей смерти, просто любопытство заело.

Одному из охранников, открывшему ворота моей усадьбы, приказал никому не открывать, даже королю, а предварительно позвать меня, сам же направил коней к конюшне.

– Севеш, поднимай всю охрану, строго охранять периметр, все, что происходит, держать под контролем, а меня в курсе, всем остальным закрыться в доме, а лучше спуститься в подвал и там закрыться, – проговорил я, раздавая указания. Сам тем временем, отогнав конюха, пытавшегося мне помочь, я сбросил с коня на землю Коринга, уже пришедшего в себя и начавшего слабо шевелиться, при этом не сильно заботясь о его целостности.

– Ну что, поговорим, – оскалился я, усаживая его у стены конюшни.

– Отпусти меня, ты просто не знаешь, с чем связался, тебя все равно убьют, отпусти меня, и я помогу тебе выжить.

– Вот это ты мне сейчас и расскажешь.

– Я не буду говорить, лучше отпусти меня.

– Ну что же, посмотрим, на сколько тебя хватит, – пробормотал я больше для себя, чем для него. Тем временем порылся в сумке на Хитреце, достал зажигалку и, побултыхав ее, посмотрел, сколько еще там газа. Затем разрезал штаны Коринга и вытащил его сморщившийся отросток.

– Ты что, ты что собираешься делать? – испуганно проговорил он.

– А это ты сейчас узнаешь, – ответил я ему и зажег зажигалку, потом поднес пламя к его детородному органу. Вспыхнул волос, обрамляющий орган, и пытаемый заголосил, как свинья, которую уже режут, больше от испуга, чем от боли.