Последний хранитель

Через полчаса приволокли связанного барона Тонда, секретаря короля, он тоже был участником заговора. Вначале он не признавался, юлил и врал, но когда я попросил короля оставить меня с ним наедине, тот словно почувствовал, что все серьезно, и принялся рассказывать все, что знал. Главное в его рассказе было то, что восстание недовольных было назначено на сегодняшнюю ночь, вернее очень раннее утро.

– Мало, очень мало, и времени нет, – задумчиво проговорил король, теребя бороду, – сейчас среди гвардейцев неизвестно, кто враг, кто друг.

– Ваше величество, сейчас на постоялом дворе «Дикая лошадь» находятся тридцать пограничников с границы Грамии, все, кто остался от третьей крепости. Они наверняка не замешаны в заговоре, я с ними от самой границы с боями добирался.

– Так, барон, – указав на меня пальцем король, – тихо и быстро на постоялый двор, и так же обратно. Дай ему провожатого, чтобы зашли от старого парка, – добавил для маркиза.

– Я запомнил дорогу, ваше величество, так что справлюсь один.

– Тем лучше, барон, время не ждет.

Выйдя из кабинета, прихватил одного из своих воинов и тем же путем, что вел нас маркиз, вышли в город. Коней не брали, чтобы меньше производить шума, поэтому двигались волчьим шагом, двести метров шагом, двести метров бегом. Наконец вышли к «Дикой лошади», ворота, конечно, были закрыты, и пришлось стучать и ждать, пока сонный слуга их откроет.

Уже в здании попросил проводить к комнате, где расположился лейтенант Иртон Черет, последний командир пограничников, оставшийся в живых. Увидев меня, Черет страшно удивился, но постарался не подать виду.

– Барон, что привело вас в такое позднее время? Даже если ваша служба в чем-то нас подозревает, то это могло бы подождать и до утра.

– Успокойтесь, лейтенант, есть возможность подняться в звании и должности, оказав услугу династии и непосредственно королю, и наследнику, – успокоил я его и, не вдаваясь в детали, пояснил, в чем дело. Тот быстро понял, что все это может сулить в случае удачи, и принял самое деятельное участие. Тут же поднял сержантов и дал команду тихо, будто они находятся в секрете, экипироваться, коней не брать и ждать команды.

Через десять минут все были готовы, среди пограничников мелькали даже легкораненые с повязками. По дороге я решил заскочить к баронету Кальву Альтерусу, он снимал комнату недалеко от этого постоялого двора. Парень-то хороший, но уж очень бедный, может, тут ему повезет. Я почему-то был абсолютно уверен, что у заговорщиков ничего не получится.

Отправив отряд со своим человеком к дворцу и договорившись, где они будут меня ждать, я направился к баронету. Кальв, конечно, был очень удивлен моим появлением, но услышав, что требуется помощь королю, собрался мгновенно. Отряд мы догнали перед самым местом, где он меня должен был ждать. Это даже хорошо, никакой задержки не будет.

Король, осмотрев воинов, поинтересовался у лейтенанта, почему среди них раненые.

– Я не могу им запретить защищать своего короля, – ответил тот, и было заметно, что королю это очень понравилось. В коридоре, ведущем к спальне короля, было несколько помещений, за дверями которых и расположили воинов. Я и баронет с несколькими гвардейцами маркиза остались у дверей спальни короля, куда привели испуганную королеву и принесли спящего наследника. Мы изображали охрану, а почему, собственно, изображали, мы и были охраной, последним рубежом.

Все началось под утро, вначале был шум, потом звяканье металла и голоса, и, наконец, в начале широкого коридора, ведущего к спальне короля, появились вооруженные люди. Они шли, нисколько не скрывая своих намерений, увидев нас, кто-то прокричал: «Убейте их!», и к нам кинулись с десяток заговорщиков.

– Кальв, прикроешь мне спину, – проговорил я, но первыми встретили врага гвардейцы. Раздались крики, брызнули первые капли крови, и в это время открылись двери, и в коридоре стали появляться пограничники и гвардейцы маркиза. Простые солдаты против дворян и их гвардейцев, разница только в том, что эти сыновья мещан и крестьян знали, что такое война и как это – умирать за своего короля. Их противники думали, да их и убедили, что это будет не сложнее прогулки в лесу, и умирать настроены не были. В коридоре все смешалось – крики, звон оружия, толчея, стоны раненых…

Но нападавших было слишком уж много, нам пришлось, конечно, расставить воинов и возле казарм, чтобы исключить возможность помощи заговорщикам от гвардейцев, если там такие есть. И возле казначейства, и возле сокровищницы, а также возле денежного хранилища. И тем не менее, почему они пришли убивать короля таким количеством, было не совсем понятно.

Вот и мне пришлось вмешаться в схватку сразу с двумя противниками. Удар, блок, снова блок и удар в ответ, и закрутилось. Сколько пришлось махать мечами – не знаю, но я уже стал уставать, когда противники кончились. Я оглянулся и увидел бледного, но улыбающегося Кальва, пограничников, вяжущих сдавшихся заговорщиков, и коридор, заваленный телами и залитый кровью.