Последний хранитель

– Так вы что, на нашей свадьбе не будете? – явно огорчилась Эвита.

– Скорей всего, нет, – ответил я. – Ты все правильно делаешь, девочка. Зови сюда Кальва, хочу посмотреть на него.

Остаток вечера я провел с Кальвом, мы немного выпили и поговорили. Я рассказал ему о войне и битве, в которой участвовал. Он – о том, что рана почти зажила, сразу же после обряда ему предстоит прибыть в свой полк. Похвастался леном в южных провинциях, небольшим домом в столице, полученным от канцелярии короля. После войны ему пообещали расширить лен за счет лесных угодий и озера, за счет замешанного в перевороте и убитого графа. Он был очень горд происходящими в его судьбе переменами и все время благодарил меня за то, что я тогда забрал его с собой. Посидели мы тогда хорошо, и я предложил Кальву заночевать у меня, чего, спрашивается, ночью, выпивши, по улицам шататься. Пусть и неплохо почистили во время бунта столицу, но, как говорится, береженого бог бережет.

А теперь вот уже третьи сутки мы двигаемся в северо-восточном направлении, это далеко в стороне от цели похода, но решили, что лучше чуть удлинить путь. Война сюда еще не дошла, но ее дыхание уже чувствуется и здесь. По пути часто встречаются команды молодых мужчин, которых король призвал в ряды воинов. Идем мы пока по дороге, но после границы уйдем в леса, и тогда скорость движения снизится, а сейчас мы гоним и гоним наших коней вперед.

Самым большим потрясением для меня стала ипостась хранителя этого их артефакта. Это оказалась Альва-Мари. Я, конечно, вида не подал, когда вечером нас знакомили и ставили задачу, уже смог немного привыкнуть к известию, но после признания короля был потрясен. Так она, оказывается, дочь короля, вот почему она так была холодна со мной. Да и сейчас старается не смотреть в мою сторону. Правда, сделать это ей непросто, так как я с ней все время рядом. Раз являюсь я ее телохранителем, будьте добры терпеть меня. Идем мы одвуконь, нас всего чуть больше двух десятков, но парни подобрались добрые рубаки и стрелки. Да и простые в общении, обыкновенные гвардейцы, лишь их командир имеет титул шевалье. Младший сын барона, не имеющий прав на наследство. Они сопровождают и охраняют нас с Альва-Мари, а я охраняю непосредственно ее. Чем дальше на север, тем меньше чувствуется весна и больше снега. Дорога, правда, накатанная, обозы хоть и редки, но все равно есть. Места здесь довольно обжитые, до этого мы ночевали на постоялых дворах, а сегодня впервые будем ночевать в лесу.

Уже вечер, вот шевалье дал отмашку, и мы смещаемся на поляну на краю леса, привал. Каждый знает свою обязанность, кто-то кинулся разводить костер и кашеварить, другие ставят палатки и рубят лапник на подстилку. Я сплю рядом с палаткой Альва-Мари, смотрю, ее служанка Дана Талия набрала в котелок снега и поставила греть, тяжело женщинам, да еще таким молоденьким, путешествовать, особенно зимой. Пока она еще использует карету, но после границы ее придется бросить. Вот тогда будет трудно. Конечно, учат верховой езде с раннего детства, но еще и привычку к дальним переходам надо иметь. Лейтенант выставил часовых, и после плотного ужина народ полез в палатки, лагерь постепенно погружался в сон, завтра очередной переход.

На четвертый день движения мы попали в засаду. Может, все надеялись, что движемся по своей земле, может, по причине невнимательности и лени, может, еще по какой причине, но передовое охранение ничего не заметило. Засадники, умело замаскировавшись, пропустили охранение и ударили по колонне из луков, сразу же убив несколько человек и ранив еще несколько.

Но я уже говорил, что в отряде все были воины опытные и бывалые, поэтому они, скатившись с коня, сразу же начинали бить из арбалета в ответ на выстрел. Я в это время находился в дальней стороне от напавших и был прикрыт каретой. Как ни таись, а при стрельбе из лука тебе все равно надо чистое пространство, иначе стрела, зацепившись за ветку или даже за лежащий на ней снег, уйдет не в цель, а куда угодно. Сколько бы продлилась эта перестрелка, неизвестно, почти после каждого ответного выстрела в рядах нападавших слышался крик, проклятия, и нервы нападавших не выдержали, раздалась команда, и они кинулись на нас с мечами.