Последний хранитель

Вот они вступили на поле, и тут же в первых шеренгах произошла заминка, и движение вперед почти остановилось. Противник наткнулся на чеснок, появились первые раненые, но раздались команды командиров, и шеренги снова пришли в движение. Из леса, находившегося метрах в пятидесяти от наступающей армии, выбежали лучники и стали осыпать неприятеля стрелами, это тоже не добавило наступающим настроения. Правда, тонгирцы тоже стали отвечать, было видно, как и среди наших лучников появились раненые и, наверное, даже убитые. Выпустив все стрелы, что у них были с собой, через некоторое время лучники скрылись в лесу, прихватив с собой раненых и убитых. Противник понес уже значительные потери, хоть еще и не вступил в контакт с армией.

Наконец противник достиг заостренных кольев и принялся их выдергивать и протискиваться между ними. В дело вступили лучники и арбалетчики, и стали снимать кровавую жатву. В некоторых местах тела лежали в несколько рядов. Но это не останавливало нападавших, видно было, что их чем-то опоили – застывший и ничего не выражающий взгляд, наверное, шаманы постарались что-то влить в каждого воина перед атакой, потому что даже раненые шли и шли вперед.

На левом фланге наконец неприятель пробился и схлестнулся с копейщиками из вольных баронств, копейщики держались стойко, но уж слишком много было нападавших, и строй постепенно отступал, правда, организованно и очень медленно. При этом горы трупов неприятеля только росли. Противник попытался бросить в прорыв конницу, но уже разогнавшейся и визжащей орде во фланг ударила тяжелая кавалерия. Даже сюда, к королевскому шатру, доносился треск ломавшихся пик. Тяжелая кавалерия королевства рассеяла кавалерию противника и ударила в тыл прорвавшимся, вырубив их подчистую.

На других участках противник не смог прорваться вплотную. Вдруг раздался заунывный сигнал рожка, сначала в одной стороне, потом в другой, и неприятель стал откатываться на исходные позиции.

– Ну вот, на сегодня все, – проговорил король. – Князь, выдать всем по кружке вина и кормить воинов, – обратился он к коннетаблю королевства.

– Ваше величество, вы думаете, сегодня уже не будет атаки? – спросил кто-то из свиты.

– Да, теперь противник будет разбирать свои ошибки и думать, как нас сломать завтра. Так что, сеньоры, отдыхаем, отправляем всех раненых, а также и убитых дворян в столицу, хороним убитых воинов и готовимся к завтрашнему дню.

– Ваше величество, почему вы так думаете, у них есть время еще для одной атаки.

– Граф, – повернулся к вопрошающему король, – вы же видели, они нигде не смогли продвинуться, кроме как на участке свободных баронств, и то только потому, что колья там стояли более редко и их было меньшее количество рядов. Кстати, очень грамотно придумано, генерал, – похвалил он седого генерала, который командовал устройством укреплений.

– Благодарю вас, ваше величество, но это детище барона Сержа де ла Шина, он нам подсказал так устроить заграждение, мы по старинке хотели просто поставить повозки.

Король повернулся, выискивая меня взглядом, нашел, посмотрел на меня и, улыбнувшись, кивнул. Постепенно король и его свита стали смещаться в сторону шатров, охрана, и я в том числе, двигалась немного сзади.

Через некоторое время вокруг шатра короля выстроилась охрана, в ней раздавались возгласы, поздравления, слышались хвастливые заявления о том, что завтра мы просто раздавим этих дикарей, и я ушел к себе в палатку. Дело в том, что этимология слова «тонгирец» имела два варианта: тонг – дикарь и тонгир – пастух, вот в зависимости от ситуации и применяли то одно значение, то другое.

Заснул рано, сказалось нервное напряжение нескольких часов. Ночью мне снилась изумительно красивая женщина, чем-то похожая на Альва-Мари. Она гладила меня по лицу и говорила:

– Милый, ты только никуда не лезь, у тебя впереди очень важное дело, даже не думай махать этими острыми железками. – Женщина пропала, так же как и появилась, внезапно. Утром проснулся бодрый и, даже несмотря на то, что война, веселый. Умылся холодной водой, это сразу же взбодрило, потом один из двух воинов, которые попросились со мной, и я их взял, принес горячий завтрак – яичницу на сале и кофе, который я научил их заваривать, и они с удовольствием его и сами пили. Перекусив, вышел из палатки, еще только начинало светать, армия торопливо завтракала и снова готовилась отражать атаки врага.