Последний хранитель вечности

ответ на один единственный вопрос. Не очередной скандал, а именно ответ.

Да или нет.

Конец октября. Было достаточно холодно, и Павел слегка озяб. По пустому

двору изредка проходили прохожие. Васильков сидел на лавочке напротив подъезда Лены больше часа и уже собирался уходить, как вдруг во двор въехал

подержанный Опель. Он лихо закладывал повороты и резко затормозил напротив

Паши. Из Опеля вышел худощавый молодой человек полубыковатого вида. На

нём было пальто тёмно-красного цвета, так называемого «бизнес класса»,

а на голове кепка «Адидас», из-под которой лапушились прозрачные, с красной

каёмочкой и редкими красными прожилками, уши. Такое сочетание всегда не

то чтобы бесило Пашу, а скорее веселило. Это чучело обошло авто и открыло

пассажирскую дверь. Из машины вышла Лена! Такого поворота событий Паша

не ожидал. Их взгляды встретились. Чучело немного отстало, завозившись

с сигнализацией. Васильков поднялся и сделал шаг. Лена шла ему навстречу,

казалось, что она это делает неуверенно. Когда они поравнялись, Паша заговорил

первым.

— Здравствуй.

— Здравствуй, — ответила Лена. Её слова были словно дыхание снежной королевы.

— Мы можем поговорить?

— Мне некогда, — бросила Лена так же странно, как и шла.

— Всего одну минуту, — сказал ей вслед Паша, но Лена отрицательно покачала

головой и, не останавливаясь, скрылась за дверью подъезда.

— Как знаешь, — еле слышно сказал Васильков закрытой двери и поставил

логическую точку.

Развернувшись, он прошел мимо чучела и направился на бульвар. Полубык

посмотрел ему вслед и, теряясь в догадках, трусцой скрылся в подъезде.

Оказавшись на бульваре, среди деревьев и скамеек, Паша остановился на

мгновенье, посмотрел на окна Лены, их было видно с бульвара, и пошел по

дорожке неторопливой походкой, пиная желтые и красные листья. Он вздохнул

глубже. Воздух был по-осеннему свежим. Вроде бы должно было стать легче,

но легче не стало. Одной проблемой теперь меньше, с другой стороны, рухнула

еще одна надежда, еще один смысл жизни. У Василькова их теперь осталось

совсем мало.

Паша сел на скамейку. По бульвару шли люди, гуляли дамы с собачками, бабушки

с внуками и внучками. Осень находилась в предпоследней стадии, деревья

стояли наполовину голые, в редких лужах вместо воды был тонкий лёд. Казалось,

что вот-вот кончится завод, жизнь остановится и мир рухнет.

— Господи! Почему же так тошно? — едва слышно почти простонал Павел, склонив

голову и уткнувшись лицом в ладони.

— Время такое, — раздался чей-то голос. — Кончается год, кажется, кончается

любовь. Скоро кончится век. Ощущение такое, что мир вот-вот рухнет. Особенно

страшно осознавать, что от тебя зависит, рухнет он или нет?

Васильков обернулся. На скамейке, слева от него, сидел старик. Совсем

неприметный старичок, в шляпе и сером плаще.

— Кто вы? — спросил Паша.

— Апостол Пётр. Вы наверняка обо мне слышали.

Паша смотрел не мигая. После встречи с чертом его было сложно чем-то удивить,

но всё же он снова надеялся, что ему показалось, что он ослышался.

— Спокойнее, молодой человек. Где ваше чувство юмора? — укоризненно говорил

старичок. — Не так важно, кто я, как то, что я могу вам рассказать, —

Паша несколько раз посмотрел по сторонам.

— Вы что, возомнили себя шпионом? — спросил старик. — Что вы оглядываетесь?

Паша ничего не ответил, точнее, пытался, но не смог. Его хватило только

на то, что бы хлопать глазами.

— Вы меня просто пугаете, — сказал старичок. — А мы на вас так надеялись.

— Мы — это кто? — наконец выговорил Паша.

— Вы знаете, что за оружие у вас дома на столе?

«Черт! Я первый раз оставил дома меч, — мелькнуло в голове у Павла».

— Похоже, не знаете. Это очень старый меч, он старше мирозданья. За свою

длинную жизнь он спас много миров, теперь охраняет ваш. Но сам по себе

он бесполезен. Ему нужны крепкие руки и чистое сердце. Судя по всему,

Тимофей Валерьянович нашел и сердце и руки.

— Так он один из вас? — спросил Паша и добавил. — Был…

— Да, — ответил старичок, — был. Только не из нас, а из вас. Он был рыцарем,

или воином, как угодно, «Хранителем вечности».

— Так кто же вы?

Паша смотрел в глаза старичку, они не были пустыми, скорее даже теплыми.

В них была жизнь.

— Я помощник. Один из тех, кто вам, рыцарям, помогает.

— Помогает в чем? Что, вообще, происходит? — Паша повысил голос.

— Я сейчас всё расскажу, только, пожалуйста, не перебивайте меня, если

что-то уже знаете. — И старичок поведал леденящую душу историю. — От начала

мирозданья и до конца дней любой жизни существует добро и зло. Светлая

и тёмная сторона любой души, а между ними — борьба. Так было всегда, и

так будет.

Вы, воины, противостоите злу. Во время борьбы добра и зла всегда возникает

путаница. Предметы и вещи меняют свои названия и предназначения. Белое

называют черным, а черное белым. И вот посреди этого хаоса есть мёртвый

лес. К нему ведет много дорог, но через него лишь одна. Дорога в город

Теней. Он полон падшими душами. Посреди города Теней стоит замок Отчаяния.

Попасть в него совсем не просто. У человека много больных мест. Среди

них Вера, Надежда, Любовь. Тому, кто вздумает идти до конца, придется