Последний корабль в Бессмертные Земли

— Мой руки, малыш, и ложись, — ласково улыбнулся Варбур, расстёгивая пряжку на плече, скреплявшую его одеяние. Мальчик незаметно облегчённо вздохнул — хвала небесам, сегодня учитель торопится, поэтому процедура будет простой и короткой.

Подождав, пока мальчик уляжется на обширную кровать — целый помост, покрытый в семь слоёв разноцветной кошмой и поверх ещё льняными простынями — в нужной позе, лицом вниз и широко раздвинув ноги, астролог навалился на него сверху, чувствуя тугую податливость юной плоти, и только тут заметил волосатые ноги, явно принадлежавшие кому-то третьему.

— Продолжай, продолжай, время у меня есть, я подожду. — Гевар, начальник тайной службы Владыки, беззастенчиво разглядывал главного астролога и его возлюбленного, полускрытого обширным брюхом наставника.

— Проклятье, Гевар, ты всегда находишь для визитов самое удобное время! Я уже не говорю о том, что гости обычно не проникают в дом вот так, незаметно!

— Делать людям приятное — это основа моей профессии, ты же знаешь, — чуть улыбнулся козлобородый.

Астролог, сопя, натягивал одежду. Мальчик смотрел на обоих мужчин, моргая.

— Лежи, лежи, малыш, — снова улыбнулся Гевар. — Готовься, думай о высоком, о звёздах… Твой наставник очень скоро вернётся, и вы продолжите свои научные занятия.

Начальник тайной стражи улыбнулся чуть шире, переводя взгляд на астролога.

— Если, разумеется, у него не пропадёт желание.

* * *

— Куда прёшь, полудурок! Ох… Простите, господин…

Киллиан невидящим взором окинул стража порядка, только сейчас заметившего браслет с рубиновой звездой, и, ни слова не говоря, прошествовал мимо. Скот, обыкновенный скот. Все они обыкновенные скоты…

Над широкой улицей плыли запахи пота, гниющих фруктов и ослиного кизяка, а также тысячи других, смешиваясь в единый причудливый букет. Рёв ослов, скрип повозок, забористая ругань и вопли висели в воздухе густо — так же густо, как уличная пыль, вездесущая, въедающаяся в кожу…

— Апельсины, апельсины! Самые сладкие, самые спелые!

— Какая падаль?! Да этот осёл час назад был живее, чем ты!

— Кролики, жареные кролики! Налетай, торопись!

— Да ты погляди, какая подошва! Эти сандалии тебя переживут, не опасайся!

Торговцы наперебой предлагали свои товары, стараясь перекричать друг друга, покупатели яростно торговались, не желая без боя расставаться с серебряными и медными кольцами. В пыли возились нищие, умалишённые и прочие уродцы. Время от времени стражники устраивали облавы на расплодившийся сброд, сокращая его численность — разумеется, никто и не думал устраивать суд, попавшихся под руку неудачников просто били по голове медной дубинкой, и потом труповозы, нагрузив свои корявые двуколки, свозили убитых для захоронения за город… Однако проходило совсем немного времени, и сброда на улицах великого города становилось ещё больше.

— …А вот кто ещё желает! Ну, молодцы? Ага, давай, парень!

Здоровенный бритоголовый мужчина в зелёной шерстяной юбке и кожаной кацавейке, обнажавшей могучую волосатую грудь, делал зазывные жесты, приглашая всех желающих повеселиться. Прямо на улице был развёрнут станок палача — рама с кожаными ремнями, широкая доска-колодка с тремя прорезями, для головы и рук. В станке была привязана голая старуха, согнутая в пояснице, седые свалявшиеся космы свисали почти до земли. В двадцати шагах в пыли валялся кусок корабельного каната, обозначавший границу. Мордастый парень с выбитым передним зубом, стоя у рубежа, целился камнем в оттопыренную задницу несчастной. Взмах руки, и камень сочно шлёпнул по голому телу. Старуха взвыла, толпа зевак захохотала — вот потеха…

— Молодец! Давай ещё!

Однако второй бросок не достиг цели — камень ударил в глинобитный забор-дувал и отскочил, откатившись под ноги хозяину аттракциона.

— Э, промах! Давай ещё кольцо!

— Не, так неинтересно! — Парень ощупывал связку тонких медных колец на поясе, самой мелкой разменной монеты. — Ты мордой её поверни, а так что…

— Ха! Мордой! Морда не задница, малый. Искалечишь мне материал, а платить кто будет?

— Да куда тебе её красу беречь, чай, не девчонка, — подал голос один из зевак. — Парень верно говорит, в морду засветить этой карге, так она ещё потешней станет!

Хозяин аттракциона почесал в бороде, потёр лысину.

— Значит, так… Двенадцать медяков, и твоё пожелание исполнится.

— Сдурел?! — возмутился парень, первым подавший идею. — Да за двенадцать можно девку молодую выпороть в балагане у Кривого Хы! Розгами!

— А в лоб попадёшь? Сдохнет карга, мне убыток. Двенадцать, и ни кольцом меньше!

Чем кончился торг, Киллиан не дослушал. Протиснувшись сквозь зевак, почтительно расступавшихся перед жрецом, завидев браслет с рубинами, молодой человек извлёк из-за пазухи массивное золотое кольцо и бросил под ноги бритоголовому.

— Я её покупаю!

Хозяин подобрал кольцо, подкинул на ладони.

— А забирай, молодой господин!

Бритоголовый распустил кожаные ремни, удерживающие ноги старухи, отпер колодку, и женщина со стоном опустилась на землю.