Последний наследник

— Тогда отец решил пересадить их во внешние сады. Если честно, мне казалось, что лилии не выживут, — голос парня стал тише, и юноша погрузился в раздумья, вспоминая свои детские сомнения.

— Но они лишь окрепли и стали яркими алыми огнями в нашем мире, — закончил Ториан, чей голос наполнился гордостью и восхищением.

Лиомин, внимательно слушал племянника, ответил со спокойствием, что отражалось в расслабленной позе и мягком взгляде: — Они не хотели быть упокоены в скале, не поглощены океаном. Оба желали присоединиться к предкам в виде праха.

Голос дяди был ровным, без единого намёка на сожаление или грусть, словно он говорил о чём-то вечном. Прослеживая взглядом, как Ториан возится с цветами, мужчина услышал речь племянника. Брови немного поднялись в знак удивления, когда он заметил, с какой заботой Ториан обращается с каждым цветком.

— По-моему, это особенность всех жителей Калой-Мах. Сгореть в крематории. Окончательно согреться в этом мире, чтобы уйти с тёплом во тьму вечности, — продолжил Ториан, чей голос звучал уверенно, но в нём чувствовалась нотка меланхолии, подчёркивая серьёзность и глубину собственных слов.

— Я предпочту тогда никогда не умирать, — ответил Лиомин, на чьём лице появилась едва заметная улыбка, словно он поделился секретом с племянником. Глаза светились игривостью, а голос звучал легко и беззаботно.

После мужчина добавил: — Я оставлю тебя с родителями. Машина будет ждать тебя у выхода, — тон голоса стал более серьёзным, и дядя кивнул в сторону дверей, подтверждая собственные слова жестом.

В усыпальнице, где Ториан остался один, атмосфера стала постепенно остужаться. Холод проникал через мраморные стены, делая воздух всё более пронзительным и тяжёлым для дыхания. В окружении покоящихся предков и цветов, где каждая лилия и роза хранила частицу былой жизни семьи, юноша продолжал ухаживать за клумбами. Движения молодого человека были аккуратными и размеренными, каждый жест ощущался диалог с прошлым. Пальцы нежно скользили по лепесткам, а взгляд был сосредоточен и полон уважения к каждому цветку.

Пока юноша пересаживал растения, лёгкий ветерок, проникающий сквозь щели, на мгновение заглушал тишину пространства, наполняя всё еле слышным шёпотом прошлого. Это звучание, напоминающее о далёком и безмятежном детстве, незаметно увлекало Ториана в омут воспоминаний. Молодой человек видел перед собой яркие краски счастливых лет, когда каждый день был наполнен играми в саду, смехом и общением с родителями, которые были всегда рядом, наполняя дни теплом и заботой. Губы невольно изогнулись в тихой улыбке, а глаза затуманились от слёз, которые юноша быстро отряхнул, возвращаясь к заботе о цветах.

Погруженный в свои мысли, молодой человек продолжал пересаживать растения. Ветерок, словно нежное прикосновение прошлого, играл с волосами парня, а щели в стенах усыпальницы шептали истории давно минувших дней. Молодой человек остановился на мгновение, руки замерли в воздухе, удерживая маленький саженец. Ториан закрыл глаза, вдыхая аромат земли и растений, который будил воспоминания о беззаботных детских днях.

В те волшебные моменты, когда город озарялся разноцветными огнями праздника. Улицы оживали в предвкушении радости. Гирлянды изящно обвивали столбы купола, обещая свет и тепло маленькому миру. Воздух был насыщен весельем: сквозь двери магазинчиков доносились весёлые голоса и добрый басистый смех, создавая ощущение домашнего уюта на каждом шагу. Девушки и дети весело беседовали, наполняя округу звонкими радостными нотами. Даже могучее море, от которого купол защищал своих жителей, словно присоединялось к празднику. Штормовые ветра несли через вентиляционные шахты эхо праздничных песен.

Среди этого калейдоскопа маленький Ториан вместе с родителями шёл по улицам, озаряемым цветными огоньками. Вокруг двигались счастливые лица, смешиваясь в одно большое праздничное течение радости и веселья. По улицам гулко звучал смех и разговоры, принося с собой хаос, из которого маленький мальчик черпал радость и вдохновение. С широкой улыбкой, ребёнок то и дело обращался к маме и папе, сверкая радостью своих белоснежных зубиков. В ответ родители дарили равнозначные улыбки, периодически подбрасывая мальчика вверх, что заставляло Ториана испытывать чувство мимолётного полёта и невесомости. Глаза светились от счастья, а взгляд был полон удивления и восторга при каждом взлёте. Родители смотрели на него с любовью и нежностью, их голоса звучали мягко и ласково, когда они смеялись и разговаривали с сыном, добавляя ещё больше тепла в этот праздничный вечер.

Ториан почувствовал резкую боль в левой ноге, что заставила рухнуть на колени прямо перед алыми лилиями. Лицо искажено мукой, а глаза наполнены слезами от неожиданной агонии. Напряжение и давление на суставы заставили вспомнить слова отца, звучавшие как жестокий упрёк, несущийся прямо из глубин разума: — Значит, ты уходишь из семьи? Понимаешь, что этим подрываешь весь труд, что мы вкладывали долгие годы?! — голос отца был полон разочарования и гнева, а брови сдвинулись в строгом выражении.