Последний наследник

Ториан вошёл в столовую, где каждая деталь интерьера отражала неоклассический стиль: высокие потолки с роскошными лепнинами, стены, украшенные фресками античных сцен, и массивные дубовые столы, украшенные мраморным покрытием. Свет от кристальных люстр наполнял комнату тёплым, золотистым оттенком, подчёркивая изысканность и величие пространства.

Лиомин, сидел за одним из столов, наслаждаясь напитком изумрудного цвета из тонкостенного хрустального бокала. Шаги юноши отчётливо раздавались в тишине помещения. Молодой человек остановился рядом с губернатором:

— Вновь пьёшь вино, дядя? — спросил парень, в чём голосе чувствовались игривые нотки, а после юноша сел рядом с губернатором.

Лиомин медленно опустил бокал и посмотрел на племянника. Взгляд был спокойным, но в глубине глаз таилась осторожность. Мужчина слегка наклонил голову в сторону Ториана, и низким голосом произнёс: — Нет, отвар из водорослей. Успокаивает нервы. Тебе тоже советую его выпить. Сегодня отправишься в министерства правительства Калой-Маха.

Ториан, с лёгким недовольством в голосе, ответил: — И зачем мне туда отправляться?

Юноша сел в ближайшее кресло, удобно устроившись. Сиденье, обитое тёмно-зелёной кожей, скрипнуло под весом Ториана.

Лиомин, с лёгкой усмешкой и наигранным пафосом в голосе, протянул каждое слово, словно те имели материальный вес: — Принять самый страшный и трудный бой. Встретится с имперскими бюрократами, — мужчина подмигнул племяннику, подчёркивая иронию.

— Тебе нужно будет подать документы на снятия статуса 'пропавшего без вести', и заявление о возвращении в ряды имперского флота.

Ториан внезапно замер, глаза расширились, словно две тёмные луны в беззвёздной ночи. Юноша медленно повернул голову к Лиомину. Взгляд скользнул по лицу дяди, ища признаки шутки.

— Как это подать документы на снятие статуса 'пропал без вести? — голос юноши звучал напряжённо, словно струна, готовая оборваться, а брови сблизились в выражении глубокого раздражения.

— Я уже несколько дней как дома! Это просто абсурд. Ведь обо мне доложили сразу, как корабль, госпиталь вошёл в систему. А значит такие бумаги должны были быть сделаны автоматически, — рука взмахнула в воздухе, в жесте отчаяния и недоумения, словно пытаясь отогнать невидимую паутину иронии, окутывающую ситуацию.

— Что эти важные 'колёса' имперской бюрократической машины всё ещё вращаются, также медленно и неэффективно? — продолжил молодой человек, чей голос приобрёл язвительные нотки, а каждое слово было как удар кнута.

— Может быть, кто-то должен подать заявление о том, Ториан Руссо прибыл на Калой-Мах после лечения. Особенно высокопоставленный?" — его последние слова звучали мягко, с нотками преклонением перед весомой фигурой.

Лиомин улыбнулся тонкой и едва заметной линией уст, в которой читалась лёгкая издёвка. В глазах мелькнул озорной блеск, когда мужчина произнёс: — Ториан, ты забываешь, что работа в любой бюрократической системе — это искусство. А в таких вещах необходимо терпение.

Голос губернатора был спокойным и уверенным, словно дядя делился вечной мудростью. На мгновение Лиомин задумался, взгляд был прикован к Ториану, ища в глазах юноши понимание.

— Они не просто слепо следуют инструкциям, а руководствуются принципами и процедурами, которые, как нам всегда кажется, должны улучшать порядок и безопасность.

После паузы, в которой Лиомин словно взвешивал каждое слово, мужчина продолжил: — Может быть, в следующий раз ты сам попробуешь пройти по этому лабиринту бумаг и печатей, чтобы ощутить всё 'очарование' процесса на себе, — тон стал более игривым, и едва сдерживаемая улыбка широко расплылась на лице, — Кто знает, возможно, твой вклад помог бы ускорить дело?

В конце речи Лиомин явно с трудом сдерживал смех, который пробивался сквозь слова, и глаза сияли, наблюдая за реакцией Ториана, чья бровь поднялась в немой просьбе перестать издеваться. Юноша, в свою очередь, смотрел на дядю с лёгким недоумением и скепсисом, словно не веря, что такие слова могут исходить от человека, который сам когда-то страдал от бюрократической волокиты.

Ториан обратился к своему дяде с лукавой усмешкой, моргая так быстро, что это больше напоминало намёк на что-то само собой разумеющееся, чем обычное моргание.

— То есть я еду один? — голос молодого человека звучал легко и непринуждённо, словно только что поделился весёлой шуткой.

Лиомин, наблюдая за племянником, не мог скрыть улыбку, которая пробежала по его губам, отражая внутреннее удовольствие от остроумия Ториана.

— Меня мало что пугает в том мире, — продолжил Лиомин, чей голос приобрёл более серьёзным, но в всё ещё чувствовалась лёгкая ирония, — Но возня с имперской бюрократией вызывает у меня дрожь в теле.

Мужчина хлопнул себя по животу, и плоть отреагировала лёгкими волнами, словно он был озером, в которое бросили камень.