Последний наследник

Когда-то влиятельные и могущественные, аристократы Империи Син теперь живут в изгнании, лишенные своих титулов и привилегий. Тем не менее, Империя Руссолем, возвысившаяся после войны до статуса сверхдержавы, стремится воспользоваться этим положением. Она предлагает путь к восстановлению статуса для синских аристократов через династические браки с руссолемским дворянством. Эти союзы могут служить основой для будущего расширения влияния Империи Солем, включая претензии на активы и территории, принадлежащие Республике, благодаря новым родственным связям с синской аристократией.

(Статья из проекта «Имперские Хроники»)

Дворецкий, одетый в строгий и элегантный костюм, с почтением проводил Ториана к внушительным дверям танцевального зала губернаторской резиденции. Слуга обратился к молодому человеку с тёплой улыбкой: — ваше представление будет первым, — взгляд мужчины излучал уверенность и дружелюбие.

Спустя мгновение, когда голос глашатая раздался по залу, объявляя: — Из глубин великой войны и забвения, возвращается потомок дома Русс. Ториан Русс, — сердце юноши участилось от осознания торжественности момента. Тяжёлые двери медленно отворились, представ перед юношеским взором роскошь танцевального зала.

Стены помещения, украшенные величественными узорами имперской эпохи, отражали мощь и доминирование космических правителей. Их деликатные орнаменты и символика величия вплетались в архитектуру, создавая атмосферу вневременного великолепия. В центре зала раскинулась большая танцевальная площадка, возвышающаяся как остров искусства, окружённый массивными колоннами, которые, словно стражи, поддерживали купол, усыпанный изображениями звёздных систем Русолема.

Музыка оркестра, наполненная глубиной космического эха, витала в воздухе, превращаясь в гимн величию империи. Гости, одетые в наряды, достойные самых изысканных имперских приёмов, легко скользили по залу. В руках искрились коктейли, а на подносах обслуживающего персонала гордо красовались деликатесы, что были маленьким произведением искусства.

В углах зала чувствовалось дыхание истории, каждый шаг — отголоском эпохи завоеваний и героизма. Среди гостей были представители планетарной элиты всех мастей, что носили свой статус не только в сердце, но и в деталях нарядов. Будь то переливающаяся ткань плаща или сложная причёска, украшенная драгоценными камнями, словно отражающими свет дальних звёзд.

Ториан, ощутив себя в центре этого великолепия, почувствовал, как лёгкая испарина выступил на лбу — от волнения перед лицом величия момента. Юноша неспешно шагнул за порог зала, взгляд уловил группы собравшихся гостей, что, казалось, были поглощены обсуждением свежих новостей и слухов. Вдоль стены, украшенной фресками и гирляндами, слуги уже расставляли столы, приготавливаясь к торжественному ужину, на котором должны были быть представлены изысканные кулинарные шедевры.

В мыслях Ториана оживали образы ушедшего дня. Дядя Лиомин, категорически отвергая всякие сомнения, настаивал на присутствии юноши на приёме. Поправляя воротник пиджака, Ториан с прохладой в голосе произнёс: — Я до сих пор не могу понять, почему я должен быть на этом вечернем сборище элиты. Я только вернулся из плена, потерял родителей, и это всё, что для меня имеет значение. А ты говоришь о важности присутствия на балу и даже о публичном объявлении моего бракосочетания.

Лиомин, пристально наблюдал за манерами племянника. Мужчина аккуратно подбирал элегантную запонку к своему жакету и, не отрываясь от занятия, спокойно, но решительно произнёс: — Милый племянник, этот приём не прихоть. А бремя, которое мы несём, защищая наше имя и положение. Тебе следует продемонстрировать, что несмотря на потери, что испытала семья Русс, с твоим возвращением род продолжается, и мы по-прежнему стоим твёрдо, — голос губернатора был полон уверенности и содержал нотку упрёка, подчёркивая значимость соблюдения традиций.

Ториан, со скептическим подъёмом бровей и тонкой усмешкой, скрывающей глубокое раздражение, отрезал: — Дядя, похоже, ты упустил из виду, что я не марионетка в руках общественного мнения. Мои 'дела', как ты любишь их называть, имеют для меня вес, непомерно больший, чем все балы и пустословия. Я не собираюсь подстраиваться под чужие ожидания, выставляя напоказ улыбку, чтобы угодить толпе. Возвращение — это не причина для торжества, а возможность заняться значимыми вещами. А что касается общественного мнения — пусть думают о чём хотят. Самоощущение не зависит от их слов.

Лиомин, сохраняя невозмутимость и властность в голосе, медленно и чётко произнёс: — Ториан, твоё стремление к независимости похвально, но не забывай о реальности. Ты можешь пренебрегать балом и разговорами, но неважность связей и обязательств. Твои 'дела', как ты их называешь, не будут завершены без поддержки тех, кто влияет на их исход. И если действительно хочешь, чтобы они были выполнены, ты обязан появиться на приёме. Это не вопрос желания, а необходимости.