Последний незанятый мужчина

Сразу возвращаться в гостиницу не хотелось, и Сэди решила прогуляться. Перешла на другую сторону Пятой авеню и пошла пешком: мимо отеля «Плаза», мимо собора Святого Патрика, мимо Рокфеллеровского центра — пока не добралась до того места, где сейчас стояла: до островерхого небоскреба. Наверх подниматься смысла не было — что там увидишь в такую погоду? — и она развернулась и пошла обратно тем же маршрутом. На витрины почему-то смотреть не хотелось, а занималась она тем, что всю дорогу вспоминала встречу с Джентльменом: с того момента, как впервые увидела его в автобусе, до последней минуты, когда он выскакивал в распахнутую дверь кафе. Каждый раз, прокрутив ленту воспоминаний до конца, она мысленно прокручивала ее назад и нажимала кнопку повтора, и время, проведенное за этим занятием, не казалось ей потраченным впустую.

«Имею же я право помечтать! — решила она. — Даже если завтра все будет не так, если он не придет или окажется, что у него жена и четверо детей, у меня по крайней мере останется это утро, когда все еще было зыбко и неопределенно и я была счастлива. Имею право. Это не то что с Пирсом — тогда я месяцами сидела и ждала его звонка, думая, что должна же быть какая-то уважительная причина, по которой он так резко вычеркнул меня из своей жизни, но это был самообман. А теперь — чистая фантазия. В этом вся разница».

Дойдя до 79-й улицы, она свернула в сторону Мэдисон-авеню. Пока вдали не показалась гостиница, она не могла думать ни о чем, кроме Джентльмена, но, подходя к отелю, вдруг задумалась. А вдруг Джорджи и Джессика захотят ее видеть завтра ровно в восемь тридцать утра? Вероятнее всего, они в это время будут еще отсыпаться, но, как показывает опыт, в этом путешествии ничего нельзя знать заранее. Осмелится ли она сказать им правду? Поймут ли они ее, при том что у них один Морган Блейн на уме? Или Джорджи, узнав, что Джессика ее опередила, соберет вещички и вместе с Сэди умчится домой? В таком случае она не сможет предупредить Джентльмена. А если сказать Джорджи «нет»? Но они оплатили ее поездку, она работает на них. Разве может она взбрыкнуть и остаться в Нью-Йорке — без работы, без денег?

— Эй, милая, очнитесь!

Перед ней стояла хорошо одетая пожилая дама и буравила ее взглядом.

Сэди силилась улыбнуться и вдруг почувствовала сильную боль в левом виске — и не могла вымолвить ни слова.

— Вы не заблудились?

— Нет, — прошептала Сэди. — Спасибо.

Поднявшись на лифте в свой номер, она первым делом скинула ботинки и рухнула на постель. Полежав минут десять, перекатилась на бок, с закрытыми глазами нашарила сумку и стала искать сильнодействующий нурофен. По стеночке дошла до ванной и не разжевывая проглотила сразу две таблетки — точь-в-точь гуляка после попойки. В таких случаях хорошо бы полежать в теплой ванне…

Так она и сделала, но почему-то пульсирующая боль не унималась, в виске все сильнее и сильнее стучало, она подумала, что еще немного, и голова лопнет.

— Сэди! Сэди? Ты где?

Черт, ругнулась Сэди, вылезая из ванны и хватая полотенце. Мало того что в висках стучит, так теперь еще и Джессика в дверь молотит!

Элайза приготовила салат из макарон с тунцом, крохотными помидорчиками и мелкими кукурузными початками, — и эта жуткая смесь, как отметила Джорджи, оказалась на удивление вкусной. Джорджи была голодна как волк и спокойно могла бы одна умять целую миску, но не стала этого делать. Не хватало еще, чтобы Блейн узнал о ее слабостях или подумал, что она не умеет вести себя за столом. Она боялась, что он начнет опять над ней подтрунивать. Похоже, именно в этом он видел свое жизненное предназначение: в том, чтобы ее высмеивать. Он получает от этого удовольствие, подумала она. Ну забрела к нему очередная поклонница — что тут такого смешного, на самом-то деле?

— Знаешь, Морган, ты пишешь про сельву так, словно ты там родился. Но я знаю, что это не так. Как тебе это удается — что это, игра воображения?

Джорджи с затаенной грустью смотрела, как Элайза, задавшая этот вопрос, подбирает из миски остатки салата и перекладывает себе на тарелку.

Морган пожал плечами:

— Талант, что я могу сказать. Умение подбирать слова.

— Угу. — Элайза кивнула. — А в любовных сценах тоже? Я хочу сказать, они связаны с реальной жизнью или с умением подбирать слова?

Элайза бросалась фразами, как лихой хоккеист — шайбой. Но последний вопрос почему-то задала низким, воркующим голосом — хоть сейчас иди и прокручивай в службе «секс по телефону».

— «Вуду-девы» — не про любовь. «Вуду-девы» — про жизнь, Элайза. Про то, как мы живем, как умираем, как боремся с одолевающими нас страстями, как живем под звездами, стерегущими наши души. — С этими ловами Морган воздел руки, словно позировал для монумента «Человек, который хочет обнять весь мир».

— Надо же. — Откинувшись на стуле, Элайза прижала руки к груди и вздохнула. — Надо же, Морган. Какой ты умный!

— Простите? — не вытерпела Джорджи. Она в жизни не слышала подобной чепухи. — Вы ведь нарочно, да? — И воззрилась на Моргана.