Последний незанятый мужчина

Чудно, но даже голос у Джессики за последние несколько месяцев изменился. Он стал бодрым и вместе с тем уверенным. Джесс проявила такую целеустремленность, какой Джорджи могла только позавидовать. Она не только нашла занятие по душе, но и отлично с ним справлялась. И добилась успеха одновременно по двум направлениям: во-первых, с небывалым рвением взялась изучать ландшафтное садоводство, а во-вторых, добровольно взяла на себя новую роль в агентстве «Харви и Таннер». Днем Джессика грызла гранит науки, изучая архитектонику альпийских горок, а по вечерам занималась пиаром, то есть была агентом по связям с общественностью. И с какой общественностью! Где бы ни бывала Джессика: на приемах, в опере, на других сборищах золотой молодежи, что ошивается в Сити, — она везде и всюду делала рекламу агентству «Харви и Таннер».

Джорджи пару раз видела как — по напору это ничуть не уступало штурму издательства «Венкорт-пресс». Рассыпая комплименты, расточая улыбки, она переходила от одной группы людей к другой, очаровывая и околдовывая, причем проделывала все это с редким изяществом и достоинством. Джесс оказалась прирожденным пиарщиком, и Джорджи только удивлялась, как это она раньше не догадалась использовать этот ее талант.

А получилось так потому, что она вообще не хотела замечать в Джесс никаких талантов. Стыдно признать, но это правда. Она завидовала красоте Джесс и не желала, чтобы у нее были еще и другие достоинства…

Ей казалось, что она хочет видеть Джессику самостоятельной, но в глубине души питала надежду, что та всегда будет зависеть от нее как бы в отместку за все восхищенные взгляды, которые бросали на нее мужчины.

После Нью-Йорка все переменилось. По возвращении в Лондон, несмотря на предельную усталость, они не ложились спать, а все говорили и говорили, наводя мосты и разбирая по мелочам все случаи из давнего и недавнего прошлого, после которых осталось непонимание и неприязнь, тлевшая в сердцах долгие годы.

Да, из этого получилась бы классная телепрограмма, подумала Джорджи. Сводные сестры разбираются с прошлым. После ночи выяснения отношений они стали лучше понимать друг друга, но это не значит, что жизнь покатилась как по маслу: время от времени старые привычки давали о себе знать. Но этого следовало ожидать. Нужно еще привыкнуть действовать на равных.

Джорджи оглянулась вокруг — в оживленной толпе было много парочек, они шли под ручку и были счастливы в этот ясный весенний день. Она представила себе Моргана, как он, длинноногий, с мускулистыми ногами, шагает по Елисейским полям с гарпуном в руке.

Ах, Морган, подумалось ей, прилетай ко мне! Я покажу тебе парижскую весну, римское лето и венецианскую осень. А зимой — зимой ты опять покажешь мне Коннектикут. Только на этот раз не выкинешь меня из постели.

Ради такой вот мечты стоит потерпеть.

Джессика каждую неделю делала заказ в одном и том же цветочном магазине. Там ее уже знали и не удивлялись ее странным пожеланиям. Вместе с букетом цветов она всегда просила их отправить яблоко. Поначалу, когда она в первый раз попросила об этом, на том конце провода заартачились, но она настаивала, и в конце концов продавщица уступила.

— Адрес тот же? — спросила продавщица, которую, как удалось узнать Джессике, звали Дейдре.

— Адрес тот же. Только на этот раз тюльпаны — и одно яблоко.

— Сделаем.

— Спасибо.

Повесив трубку, Джессика живо представила себе Моргана: вот он сидит в своей квартире, перед ним на письменном столе — ваза с тюльпанами, а яблоко… куда он положит яблоко? Хорошо бы на столик у кровати. Она никогда не посылала с цветами карточку, и он ни разу ей не ответил, но то, что он не отвечает, подумала она, уже хороший знак. В конце концов, он же не запрещает ей посылать цветы. При большом желании, она в этом уверена, он мог бы разыскать ее адрес и написать что-нибудь вроде: «И не надейся». Но цветы, каждую неделю новый сорт, и яблоки будут напоминать ему о ней. И этого пока достаточно.

Джессика заглянула в книгу «Дизайн сада», лежавшую перед ней. Она не уставала удивляться, какой близкой и понятной оказалась эта наука. Сады — как люди, которых нужно одеть в подобающий наряд. Каждое время года требовало нового убранства, новых силуэтов, и все элементы должны хорошо сочетаться — как туфли, сумочка и прочие аксессуары сочетаются с платьем. В одних случаях рядом лучше расположить контрастные цвета, чтобы композиция бросалась в глаза, в других — нужно очень осторожно подбирать тончайшие оттенки. Ей нравилось одевать сады — она каким-то шестым чувством определяла, что саду больше пойдет — джинсовый стиль или вечерний туалет.

Я так плохо училась в школе, потому что мне не нравился ни один предмет, подумала она. В Сити мне не нравилось потому, что я не принимала их сленга. А тут — цветы, природа. Это что-то вроде любимых стихов, в которых близка и понятна каждая строка.