Последний обряд

Нерешительно, я поднимаю свою дрожащую руку, ожидая лишь мимолетного касания воздуха своими пальцами. Именно это произошло, когда я попыталась коснуться зеленоглазого парня во сне. Но вместо этого, я почувствовала теплое тело. Как только я коснулась пальцем тыльной стороны его ладони, переполненный статическим электричеством воздух начал потрескивать. На тыльной стороне его ладони, остался отпечаток крови с моего пальца, который в считанные секунды будто впитался в его кожу. Пока я завороженно уставилась на его руку, красные нити электричества окружили мою.

— Видишь, — говорит он, дотрагиваясь до моей наэлектризованной руки и направляя танцующие красные молнии между моими пальцами. — Ты такая же, как и мы.

Собрав последние силы для вдоха, я спрашиваю: — Кто ты?

Он лишь улыбается.

— Ты найдешь меня глубоко в себе.

Нахлынувшее разочарование затуманило разум, не давая соображать ясно. Я прекрасно помню, как он надевал мне кулон на шею. Чувствовала, как успокаивал меня, внушая о безопасности на пляже. Но это были всего лишь сны.

Его глаза блестят так ярко, такими могут быть только звезды, именно такими они были в моем сне. Будто под гипнозом я не могу отвести от него глаз. Кожей я ощущаю тепло, исходящее от кулона на моей шее, который пульсирует какой-то собственной живой энергией.

Его улыбка становится еще шире, такая теплая и искренняя.

— Ты узнаешь меня из своего сна?

Где-то глубоко внутри я чувствую охватывающий меня ужас, будто какая-то далекая часть моего мозга понимает, кто Он на самом деле. Но пульсация кулона на моей груди полностью парализует мое тело, не давая даже возможности отдернуть от Него руку.

На Его лице ясно читается разочарование.

— Я надеялся, ты не испугаешься меня в таком виде.

Я вздрагиваю, представляя Его в истинной форме, с черными крыльями летучей мыши и сияющими зелеными глазами на черном, как смоль, лице. Но я все еще не могу пошевелиться. Вдруг, я вспоминаю слова Гейба. Может ли Он читать мои мысли?

Пытаясь сосредоточиться, я выстраиваю стену вокруг своего сознания.

Посмотрев на меня, на Его появляется улыбка.

— Очень хорошо. — Он сжимает мою руку и отпускает ее, и тут я понимаю, что не давала ему руку. — Габриэль научил тебя защищать свое сознание. Мудро.

Наконец, из последних сил я закрываю глаза и отступаю на шаг. Все тело сотрясает дрожь, ноги будто онемели. Я знаю, что должна бежать, но не уверена, что могу это сделать.

Меня охватывает паника, но я все еще не могу двинуться с места. Пытаюсь собраться и придумать, как убраться отсюда не только мне, но и дедушке, безысходность просто убивает меня.

Это оно.

Это то, что я должна делать — то, для чего я предназначена.

Он пришел ко мне и, как никогда прежде, я уверена в том, что все происходит так, как и должно было произойти. Гейб ведь хотел заманить Его ко мне, чтобы узнать его слабые места. Я могу сделать это. И даже, если никаких слабых мест у Него нет, я все же могу влиять на Его мысли. Он ведь доверяет мне, возможно, я смогу повлиять на Него. Ведь это и есть истинная цель моего Влияния.

По-другому и быть не может.

— Но … как ты выглядишь на самом деле? — спрашиваю я, собирая всю свою решимость и пытаясь найти смелость, чтобы пройти через все это. Не могу скрыть дрожь в голосе, но выдержать Его взгляд — все еще в моих силах.

Его улыбка исчезает, а на лице появляется маска грусти.

— Как я выгляжу на самом деле … — повторяет он, задумчиво покачивая головой. Но в следующий миг его глаза, полные надежды, смотрят на меня. — Так я выгляжу на самом деле — это мой Небесный облик. Именно таким я должен был быть. — В его голосе чувствуется тоска, когда Он продолжает: — Если бы имел возможность снова вернуться на Небеса.

— Ты был ангелом, — медленно произношу я, пытаясь осмыслить только что сказанное мною. Перед тем, как Он пал, Он был ангелом. И Он хочет вернуться. Если Он вернется на Небеса … что же будет с Адом?

За его спиной затрепетали крылья. И я, не соображая, что делаю, подхожу ближе. Неосознанно поднимаю руку, чтобы прикоснуться к перьям, но поймав его взгляд, вижу в них то, что заставляет меня опустить руку. Хоть его взгляд и мягкий, но есть что-то изголодавшееся в нем.

— Зачем ты изменился?

Он опускает взгляд, и тоска в Его в его глазах безошибочна.

— Ненависть меняет сущность. — Он звучит неожиданно старым и очень уставшим.

— Ненависть… — повторяю я. — На что?

Он все еще не смотрит на меня.

— Я никогда не знал потерь подобной этой… — отчаяние в его словах окутывает, словно одеялом вокруг моего сердца и сжимает его. Но потом его глаза обращаются ко мне. — Я хочу, чтобы ты поняла меня, Фрэнни. Я не монстр, каким религия и искаженные истории сделали из меня.

— Я… я хотела бы понять, — говорю я, но это ложь. Я хочу сбежать.

Но не могу. Мне нужно найти в себе силы для этого.

— Правда? — Он качает головой, но потом поднимает пристальный взгляд ко мне. — Ты знаешь, за что Он сбросил меня?

— Гордыня…? — Это выходит скорее как вопрос, чем ответ.

Он смотрит на меня насыщенным зелеными глазами и грустная улыбка приподнимает уголки Его рта.

— Это то, что они сказали тебе?