Последний оплот

–Лейб-гвардии Уланский Её Императорского Величества Государыни императрицы Александры Федоровны полк. С марта 1917 года просто лейб-гвардии 1-й уланский полк.

–И вас сюда направил мой отец?

–Не лично ваш отец. Я получил задание вывезти вас от другого ведомства.

–Я вас понял, поручик.

–Вот и хорошо. Я не желаю здесь задерживаться. Сами понимаете, что фронт откатывается с каждым днём все дальше.

–Говорят, что бригада Хотиненко скоро выступит на фронт.

–Мне лично думается, что нам лучше уйти до этого события.

–У вас есть план как это сделать, поручик?

–Пока нет. Но я думаю, над этим, поручик. Полдела сделано – мы с вами связались. Но вида, что знаем друг друга лучше не показывать.

–Это понятно. Пойдут ненужные вопросы…

Город Н.

Отделение ГубЧК.

Местный начальник ГубЧК товарищ Матросов получил эстафету. Курьер, который нес её, немного запоздал, ибо были проблемы с пересечением линии фронта. Он заплутал в степи, и едва не напоролся на конный разъезд белых.

Матросов не простил бы такого, но этого курьера он знал лично еще с января 1919 года.

– Не будь это ты, товарищ Чекмесов, поставил бы я тебя к стенке за такую, твою «торопливость».

– Сам черт ныне ногу сломит в проклятой степи. То беляки, то партизаны. И все норовят или повесить или у ближайшего оврага расстрелять.

– Это послание я должен был получить несколько дней назад.

– Я же сказал, заплутал.

– А мне чего с этим делать? Сюда прибыл агент белых. Но ныне его уже, наверное, нет в городе Н. Он ведь плутать не станет. Не дурак.

– Раньше прибыть я не мог. Не было к тому никакой возможности, – снова сказал Чекмесов.

– Как давно тебе это передали, товарищ Чекмесов?

– Неделя прошла.

– Кто передал?

– Наш человек среди беляков. Он мне пароль назвал.

– Как выглядел этот человек?

– Не знаю. Я в темноте видел его. Вечером. На голове его был башлык. Лица я не видел. Да и не положено мне его в лицо знать. Сам понимаешь бумаге такое доверить нельзя. Вот он устно все и обсказал.

– Повтори донесение, – приказал Матросов.

– К вам прибыл агент контрразведки с заданием вытащить отсюда сына генерала Деева, начальника тыла Добровольческой армии.

– Сын генерала Деева служит в городе Н?

– В составе кавбригады червонных казаков Хотиненко.

– Под каким именем? – спросил Матросов.

– Чего?

– Под какими именем служит сын Деева? Не под своей же фамилией.

– Этого я не знаю. И наш человек не знает.

– А как агент его узнает?

– Лицом они дюже схожи, товарищ. А агент этот засланный генерала Деева знает.

– А ты сам?

– Чего я?

– Деева видел когда?

– Откуда? – спросил Чекмесов. – Я ему в кумовья не нанимался. Но чего сложного найти его? Кто-то из-новых, кто в город Н на этой неделе явился.

– Знаешь сколько таких? – спросил Матросов. – Десятка два наберется. И это коли он здесь еще.

– Здесь. Так быстро своего дела он не сделал бы. Я помогать тебе стану. Ныне мне быстро на ту сторону возвертаться нет надобности. Ныне-то я в контрразведывательном отделе при товарище Кедрове.

– И самого Кедрова видал?

– И не один раз, – сказал Чекмесов. – Ты ведь меня знаешь, товарищ Матросов.

– Я тогда благодаря тебе с десяток шпионов выловил. И восстание контрреволюционное мы подавили в самом зародыше, – похвалил агента Матросов. Он уже жалел, что слишком резко говорил с ним вначале. Ведь это человек Кедрова.

– Это еще что. Я с весны 1918 года в ЧК. Состоял при товарище Шамове, комиссаре по борьбе с контрреволюцией Донской советской республики.

– Вот как? – удивился Матросов. – Значит, ты и Губельман знаешь? Она также тогда при наркомате Донской республики была уполномоченным.

– Губельман? Анна Генриховна Губельман? Аня «в кожаных штанах». Как не знать? Знаю.

– Ныне она здесь.

– Здесь? В городе Н?

– На должности комиссара в бригаде червоных казаков Хотиненко. Совсем недавно сюда направлена.

– Она больше не в ЧК?

– Нет. Попала бы под трибунал, если бы не заступничество Троцкого.

– Во как? Не знал того. Она в большом почете была у члена коллегии ВЧК товарища Петерса и у самого Дзержинского.

– Все это в прошлом.

– В прошлом ли? – спросил Чекмесов. – Они в Москве нас на местах шибко проверять любят. Может быть и Аню «в кожаных штанах» сюда они и заслали.

– Проверять меня?

– А ты думал, раз старый большевик, то и подозревать тебя не станут? Ныне в ЧК мало стало нашего брата рабочего. Дворян бывших стали набирать или буржуев. Вот на Губельман посмотри. До революции в роскоши купалась. Мы против таких как папаша Губельман все дело и затеяли. А она среди нас.

– Троцкий про неё писал восторженно. «Валькирия революции»!

– Чего? – не понял Чекмесов.

– Троцкий так про неё написал. Назвал Валькирией революции.

– А чего оно такое? Эта Валькирия11? Слово вроде ругательное. Вроде потаскухи.

– Разве в словах дело, товарищ Чекмесов? Сказал Троцкий, что на таких как Губельман революция держится.

– Вона как! А мы с тобой как же?

– А мы, товарищ Чекмесов, вроде как и ни при чем! Без них, ничего сделать не можем. Что с нас взять? Мы в университетах не обучались. Без них и шагу не ступим.