Последний оплот

Комбриг товарищ Хотиненко тем временем возвращался в штаб. Он думал о словах чекиста о том, что его бригаду оставят в резерве. Уже несколько раз докладывал бывший атаман в штаб 10-й армии, что состав доукомплектован и бригада готова выполнять задания Реввоенсовета.

По пути он наткнулся на пулеметчиков, которые приводили в порядок «Максим»12. Комбриг прошел мимо и уже поднимался по лестнице на второй этаж, как вдруг вспомнил, где видел молодого солдата в шинели, что возился во дворе с пулеметом.

– Чёрт! – вскричал он.

– Что такое? – на крик вышла Анна Губельман. – Это вы кричите, комбриг? Что случилось?

– Вспомнил! – снова вскрикнул Хотиненко.

– Вспомнили что?

– Да во дворе у меня солдаты пулемет разбирают. И мне один знакомым показался.

– И что?

– Вспомнил, где я его видел. У батьки Гордиенко! И тогда был он офицером у беляков! Я ж сам его допрашивал и батьке представил тогда. А меня ныне чекисты мытарили, что есть де среди нас агент беляков! Вот он и есть! Надобно…

– Войдите, комбриг!– Анна пригласила Хотиненко к себе в кабинет.

– Дак уйдет…

– Войдите!

Хотиненко вошел. Анна заперла за ним двери.

– Комбриг вы сошли с ума?

– Да я говорю…

–Какой офицер, комбриг! Мне нужно хорошее состояние умов в бригаде. А вы что предлагаете? Арестовать одного солдата на виду у иных? Это повысит наш боевой дух?

–Дак ежели он беляк…

–Хотиненко! Среди нас много бывших беляков. Товарищ Троцкий приказал ставить всех пленных в строй, если они не ярые враги Советской власти. Нужно во всем разбираться. Но ныне у нас нет для этого времени, Хотиненко. В бою все станет ясно. Кто враг, а кто друг. Но сейчас я хочу знать, чего от вас требовали люди из ЧК? Спрашивали про меня?

–Нет. Про вас никто не спрашивал, товарищ Губельман.

–А что им было нужно?

–Агента белых искали.

–Агента? Только этого нам и не хватает. Какого еще агента. Белые отступают по всему фронту. Но эти вояки из ЧК станут искать среди нас врагов. И думаю что не просто так. Они хотят накопать что-то на меня.

–Да не говорили они о вас.

–И что? Копают-то они под меня. Я комиссар бригады!

–Зачем, товарищ Анна?

–А вы сами подумайте, комбриг? Мне пришлось уйти из ЧК. А Дзержинский недоволен товарищем Троцким. Но я сама стану разговаривать с товарищем Матросовом.

–Не нравится он мне, товарищ Губельман.

–Мне тоже. Но он начальник ГубЧК в городе Н. С этим нам придется считаться…

Город Н.

Казармы конной бригады.

30 января, 1920 год.

Поручик Лабунский получил предупреждение от Анны Губельман.

Сама Анна посетила его ночью, когда он стоял на посту у здания штаба. Он даже сразу не узнал её в пролетарской красной косынке.

– Анна?

– Тише.

– Как ты здесь?

– Пришла ночью, когда никто не станет следить.

– Так это благодаря тебе меня поставили в караул в таком месте? – спросил он.

– Здесь я могу спрятаться в темноте, и меня никто не увидит. Тебе нужно срочно уходить из города.

– Почему?

– Хотиненко узнал тебя.

– Что?

– Я пока сдержала его, но он тебя знает и в любой момент может отдать приказ. Я больше не могу так рисковать, Пётр. О нашем с тобой знакомстве знают. И мне нужно чтобы ты убрался отсюда подальше.

– Но мне нужно вытащить молодого Деева.

– Пётр! Между председателем коллегии ВЧК Дзержинским и председателем Реввоенсовета Троцким началась настоящая война. Агенты ВЧК не подчиняются армии. А они знают о твоем прибытии в город Н.

– Знают в ЧК?

– Да.

– Откуда знают?

– У вас идет утечка. Из вашего штаба, Пётр. А здешний начальник ГубЧК Матросов из старых большевиков. У него громадный опыт конспиративной работы. И он затребовал все наши документы по бригаде.

– И что?

– Он докопается до нашей с тобой связи. Раньше я не скрывала, что знала тебя.

– Когда это было! Еще в Ростове в 1918-ом году.

– И что? Здесь есть люди в ЧК, что знали товарища Шамова, с которым у меня были стычки в Ростове.

– Шамов мертв!

– Это так, но есть люди, что могут помнить про наши разногласия. А в нынешнем положении мне это могут припомнить, Пётр…

Отделение ГубЧК города Н.

1 февраля, 1920 год.

Матросов действительно накопал компромат на Анну Губельман. Чекмесов помнил товарища Шамова, комиссара по борьбе с контрреволюцией Донской Советской республики.

– Я тогда служил в отделении ЧК Ростова. Хотя называлось это в Донской республике советов – комиссариат по борьбе с контрреволюцией и саботажем.

– А Губельман тогда была представителем ВЧК, – вспомнил Матросов. – Этот как раз перед самым падением Донской республики.

– Товарищ Шамов погиб тогда. И документы нам эвакуировать не удалось. Части Дроздовского заняли город быстро. Но я помню, что Шамов приказал расстрелять группу белых офицеров, которые содержались в Ростовской тюрьме.

–И что? – спросил Матросов.

–Одного из них освободили по личному приказу Губельман, – сказал Чекмесов. – И он получил тогда направление на бронепоезд. А командир этого бронепоезда перебежал к белым, когда части Дроздовского заняли Ростов.

– Думаешь, что есть связь?