Последний оплот

–Либерзон уже наверняка ответил тебе на этот вопрос. Захочешь умереть – умри! Это твой выбор. Но после разговора с Либерзоном ты не застрелился.

–Ты предлагаешь мне работать с тобой, а не с ним?

–А ты сам что предпочтешь? Неужели его?

–Я не думал про это, Анна.

–Врешь, Пётр! Ты много раз думал про это. И ты ничего не рассказал о своем плене у красных в Мелитополе в контрразведке. Ты воспользовался легендой, которую придумал, Либерзон. Разве не так?

–Так! Но я не знал, что я способствовал внедрению в ряды Дроздовской дивизии агента! И что теперь?

–Через неделю тебя проведут обратно к твоим.

–И под какой легендой я вернусь?

–Под той, что обеспечил тебе подполковник Васильев.

–Но что я скажу о том, почему не выполнил задание?

–Почему не выполнил? Ты получишь планы укреплений Каховки.

–Фальшивые?

–Нет. Настоящие. Их строит для нас военспец Карбышев. Ничего особенно секретного в них нет. Три линии обороны. И планы все равно попадут к Врангелю. Только ты доставишь их раньше. Это и будет твоим прикрытием, Пётр. Но не советую тебе оставаться на передовой.

Мелитополь.

Представитель ставки.

Сентябрь, 1920 год.

Полковник Артифексов был произведен в генерал-майоры и стал личным порученцем при главнокомандующем. Он отправился на фронт вместе с Врангелем.

Поезд главнокомандующего Русской армией пришел в Мелитополь, когда в городе уже началась паника. Все кричали, что большевики близко и белые город сдают. Но приезд барона Врангеля вселил во многих надежду.

Для ликвидации прорыва были приняты экстренные меры. Была произведена перегруппировка войск. Корониловцы, марковцы и дроздовцы под командованием генерала Кутепова составили Первую армию и заняли фронт от Азовского моря до Днепра. Конный корпус генерала Барбовича и бывший корпус генерала Слащева-Крымского вошли в состав Второй армии генерала Драценко.

В начале сентября крымская армия перешла в наступление. Красные, у которых начались неудачи на польском фронте, стали отступать.

Врангель решил поддерживать любые силы, что сражались с большевиками. В начале сентября в Севастополь прибыли представители «Украинского национального комитета» Могилянский и Цитович…

Генерал Артифексов остался в Мелитополе представителем ставки, после отъезда Врангеля с фронта. Дела требовали присутствия главнокомандующего в Крыму.

Генерала удивил приход к нему старого знакомого по Екатеринодару, где они встречались в 1918 году.

–Он так и представился? Сказал свое имя? Поручик Лабунский? – переспросил Артифексов адъютанта.

–Так точно, ваше превосходительство!

–Да не орите так, есаул! Я не глухой.

–Но этот человек не в военной форме. Ваше превосходительство и никаких документов при нем нет. Но он заявил, что знает вас лично.

–Обыскали?

–Так точно, – ответил есаул. – Оружия при нем нет.

–Приведите его сюда.

Лабунский вошел и приветствовал генерала:

–Рад видеть вас в новом звании, господин генерал. Неужели вы не узнаете меня? Поручик Лабунский!

–Екатеринодар 1918 года! Я вас помню, поручик!

–Я узнал, что вы здесь представитель ставки главнокомандующего и решил обратиться к вам.

–Что с вами случилось, поручик?

–Я был офицером штаба генерала Кутепова, но во время нашего отхода едва не попал в плен к красным. Добрался в одежде рабочего до Мелитополя и уже здесь получил задание подполковника Васильева отправиться в Каховку.

–В Каховку? Но там красные.

–Именно, господин генерал. У меня было задание добыть планы оборонительных укреплений Каховского района. И вот я вернулся, но подполковника здесь больше нет.

–Васильев погиб, господин поручик. Неделю назад его авто напоролось на махновский разъезд. С тех пор его никто не видел. Нашли только автомобиль. Но ни Васильева, ни казаков охраны нет.

–Вот поэтому я и пришел к вам, генерал.

–А о задании Васильева никто не знал?

–Никто кроме него и меня, господин генерал.

–И вы добыли то, зачем вас послали, поручик?

–Так точно!

Лабунский попросил лист бумаги и как мог, изобразил укрепления под Каховкой.

–Что это? – спросил Артифексов.

–Я держу все сведения в памяти, господин генерал. Вот прошу вас обратить внимание. Это передовая линия обороны протяженностью в 40 км. По линии Екатеринославка – Софиевка – Любимовка.

–А это что? Окопы?

–Линии окопов, на отдельных участках усиленные проволочные заграждения, взводные опорные пункты. Вот здесь и вот здесь. Затем идет главная линия обороны протяженностью в 30 км и 3-6 км в ширину. Вот здесь, на моем плане от передовой – 3 линии групповых окопов и опорных пунктов. Три усиленных лини проволочных заграждений с ходами сообщения. Артпозиции и блиндажи для укрытия личного состава. Поля с противотанковыми минами, на танкоопасных направлениях.

–У красных есть противотанковые мины? – удивился Артифексов. – Может ли это быть?

–Есть, господин генерал. И это первое их применение, насколько я знаю.

–Меня это удивляет. Но прошу вас, продолжайте.

Лабунский показал еще одну линию обороны на схеме.

– Вот перед вами – Предмостная линия обороны в 2 км. Проходит по окраине селения Большая Каховка для защиты переправы через Днепр.