Последний оплот

–А вот и красные. Разъезд. Но ты не беспокойся.

–С чего они так далеко забрались? – встревожился Лабунский. – Может не красные? Может казаки из корпуса Барбовича?

–Казачков белых я знаю. Это коники атамана Хотиненко. Их с казаками не спутаешь.

–Атамана?

–Ныне он зовется не атаман, а комбриг Хотиненко. Важный человек стал у красных. А был мужик мужиком.

–И он ныне в Каховке?

–Да кто знает, где сам Хотиненко? Но часть его бригады здесь.

Десяток всадников подъехали к телеге. Это были «червонцы» Хотиненко. Теперь и Лабунский их узнал. Но его удивило иное. Среди всадников он увидел женщину в кожаной крутке. Это была Анна Губельман.

Поручик не подал вида, что знает её. Она также не «узнала» Лабунского.

–Кого я вижу! Мирон! – сказал командир разъезда. – Кто это с тобой на этот раз? Снова родственник?

–Зачем родственник? Знакомый мой из города.

–И кто такой? Документ есть?

Лабунский достал бумагу.

–Сказано что мастеровой, товарищ комиссар. Может тот, кто нужен?

Анна жестом приказала пропустить телегу.

–Стало не он? Тогда езжай Мирон. Считай повезло тебе ныне.

–А я чего? Запретного не везу. Чай не буржуй какой. Трудовой элемент.

–Это ты трудовой? – засмеялись червонцы.

–А кто же я, по-вашему, хлопцы?

–Мироед ты настоящий, Мирон.

–Мироед? А кто хлебозаготовки сдал в полном объеме? Не мироед был тогда? Кормить вас кто будет, когда таких как я не станет?

Телега поехала дальше. Всадники умчались в степь.

Лабунский подумал, что Анна здесь не случайно. Значит, она знала, что он прибудет в Каховку? Но откуда?

Мирон погонял лошаденок и говорил:

–Видал? Я же говорил, что проедем. А эти видать ищут кого-то.

–Они тебя хорошо знают.

–А меня здеся кажная собака знает, ваш бродь. Потому мне подполковник и платит золотом за работу. У меня все в порядке будет. Довезу в лучшем виде.

–А на кой тебе золото?

–А как власть хошь какая-то установится, то и золото в цену войдёт. А что будет за власть то мужику все едино.

–Стало быть, не за красных и не за белых? – спросил Лабунский.

–Я мужик. Землю и лошадок имею. Мне пахать надо, а не по полям с шашкой скакать. А без мужика никакая власть не простоит. Есть то все хотят. А мужику своя выгода надобна. Ты вот хоть царя нашего покойного возьми. Николая. Дал бы мужику землю, и не было бы никакого бунта в Петербурге. Сидел бы на троне и дальше. Дак нет! Все дворянам потакал. А где они твои дворяне? Разве сила они? Мужик – вот сила на Руси настоящая…

***

К полудню они были уже в Новой Каховке. Мирон разместил Лабунского в домике на окраине города у своего знакомого.

–Здесь тебе хорошо будет. Место надёжное.

–Надёжное?

–Сюда комиссары не суются. Будешь как у Христа за пазухой.

Но Мирон ошибался. В тот же вечер к Лабунскому пришла женщина. На этот раз она была не в кожаной куртке. Барышня из благородных. Она постучалась, и Петр открыл двери.

–Я так и думал, что ты знаешь, где я живу, Анна.

–Встреча в степи была не случайной, как ты понял.

Они прошли в комнату.

–В доме больше никого? – спросила она.

–Нет. Я один.

–Ты, наверное, догадался, что я знала о твоем прибытии сюда?

–Интересно, откуда?

–Ты послан по линии контрразведки, Пётр.

–Но обо мне знал только один человек.

–Подполковник Васильев? – усмехнулась она.

–Ты знаешь? Но не может же Васильев служить красным!

–Васильев нет. Только самого Васильева давно нет на свете, Пётр.

–Я не понимаю.

–Я пришла тебе все объяснить. И цель моя оказать тебе помощь.

–Ты знаешь о моем разговоре с Либерзоном?

–Знаю.

–Анна, что это значит? Я служу в Русской армии…

–Пётр! – она прервала его. – Тебе стоит меня выслушать. Подполковник Васильев, тот под чьим началом ты служил в контрразведке, наш агент.

–Что?

–Ты меня слышал.

– Этого не может быть, Анна! Васильев?

–Его фамилия не Васильев, Пётр. Васильев это он у вас.

–Но это настоящий офицер! Он не может быть красным, Анна.

–Пётр, в прошлом Васильев был офицером, как и ты. Он служил в контрразведке и был отличным агентом. Потому он и не вызвал подозрений работая у вас в тылу. Но сейчас я не об этом. Именно ты помог внедрить его к белым.

–Я? – Лабунский искренне удивился.

–А ты вспомни весну 1918 года.

–Ростов 1918-го? Это когда я попал в твои руки на вокзале?

–Именно. Тебя определили в тюрьму к другим офицерам. Затем комиссар по борьбе с контрреволюцией Донской Советской республики товарищ Шамов пописал приказ о твоем расстреле.

–Это я помню отлично, Анна!

–К Ростову тогда подходили части Дроздовского. Затем я спасла тебя и уговорила вступить в Красную гвардию республики. Я ведь хорошо знала, что ты не станешь служить.

–И что? – все еще не понимал Пётр. – И как я помог вашему агенту?

–Вспомни свое знакомство с Васильевым.

Лабунский вспомнил, что тогда в Ростове подпоручик Васильев, командовал бронепоездом «Пролетарий». Его направили к нему помощником по артиллерии. Анна уговорила его записаться артиллерийским офицером, которых катастрофически не хватало. Пётр сделал это дабы избежать расстрела.

Анна продолжала: