Последний пассажир

Я присоединяюсь к остальным.

– Думаю, стоит попробовать еще раз передать сигнал бедствия с мостика, – предлагает Дэниел. – В зависимости от курса мы можем приближаться к Бермудским островам, Гренландии или острову Святой Елены.

– Схожу в библиотеку, – говорит Смит, глядя на море. – В первый раз после начальной школы. Тогда богатенькие детишки из пригорода часто смеялись надо мной. Особенно Кевин Паркинсон, мерзкий маленький ублюдок. Я путал алфавит, писал буквы неправильно, да и цифры – тоже. Пойду поищу основные руководства по электронике, никогда не знаешь, в чем повезет. – Он бросает взгляд на меня. – А вы обе давайте, идите с Дэниелом.

– Нет, я собираюсь еще раз проверить продовольственные склады, пока совсем не стемнело. Попробую все подходы снова.

– Водонепроницаемые двери будут плотно закрыты. Ничего ты не добьешься.

– Я все равно схожу.

Смит все же прав. Я по-прежнему не могу получить доступ к складам, и от одной мысли о том, сколько тонн картофеля, яичной пасты, свежих бифштексов с помидорами, стручковой фасоли и копченого бекона хранится за стальными дверями, у меня урчит в животе. Если б я была дома, Джем приготовила бы мне салат цезарь с жареной курицей, щедро посыпанный гренками и анчоусами. Она подает его мне, когда чувствует, что у меня нет сил. Каким-то образом она всегда это знает.

Луч фонаря тускнеет. Я пользуюсь им только тогда, когда нет другого выхода, но он теряет мощность. Бо́льшую часть пути до мостика мне удается пройти без света, потому что я уже понемногу запоминаю повороты. Однако тени и пятнистые ковры по-прежнему сбивают с толку. У меня такое чувство, будто корабль настроен против нас.

На столике возле каюты капитана лежат две аккуратно сложенные газеты. Они датированы тем днем, когда мы с Питом уехали из Донкастера на его «ауди».

На мостике тихо. Еще одно место, где вы, естественно, ожидаете увидеть персонал, освещение, звуковые сигналы и радиопереговоры, женщин в форме за штурвалом. Высокий уровень профессионализма и опыта. Хорошо отработанные протоколы, закрепленные в политике компании и морском законодательстве. Но здесь нет никого, кроме усталого инструктора по катанию на водных лыжах, который потирает свой незаживший глаз.

– Есть успехи?

– Ничего не работает. – Он хлопает ладонью по столу. – Я испытываю искушение никогда в жизни больше не покидать берег Соединенных Штатов.

– Скоро это закончится. Еще несколько дней, и какой-нибудь опытный лоцман из гавани Нью-Йорка прибудет на лодке или вертолете, поднимется на борт, спокойно возьмет управление на себя и благополучно пришвартует судно, а затем подробно объяснит, что произошло.

Дэниел поднимает глаза к потолку.

– Мне нужно увидеть дочь. Прошло уже слишком много времени. Теперь я понимаю, что мало видел, как она росла, даже пропустил ее четвертый день рождения. – Он стискивает зубы и с трудом сглатывает. – Я должен загладить вину перед ней.

– Ты сделаешь это.

– Вряд ли. – Дэниел качает головой и шумно выдыхает. – Я не ощущал себя отцом. Не знаю почему, у меня нет оправданий. Мой папа всегда был дома по вечерам, играл с нами в шахматы, посещал наши спортивные соревнования. Он был хорошим отцом, хотя я никогда не говорил ему об этом. А я постоянно где-то пропадаю. Бесполезный парень, который присылает игрушки по почте, а потом пропускает все гребаные праздники из страха, что не сможет общаться с друзьями собственной дочери. Я ни разу не оставался с ней наедине дольше, чем на пару часов, ты можешь в это поверить? – Он снова качает головой. – Жалкий тип.

– У тебя все получится, – уверяю я. – Самое замечательное в маленьких детях, – ей ведь четыре года, да? – что она простит и забудет, вот увидишь. Она будет любить тебя безоговорочно, если ты начнешь вести себя как отец. Ничего страшного. Честно говоря, не могу сказать того же о твоей невесте, но ты еще можешь наладить прекрасные отношения с дочерью. Они не разрушены, это далеко не так.

Дэниел выпрямляется и сосредоточивается.

– Жаль, что мы больше не видим GPS-координат на экране. Меня бесит, что я не знаю точно, где нахожусь. Как далеко мы от земли. Такое ощущение, словно мы ходим кругами, дрейфуем. Я хочу, чтобы мы двигались к чему-то.

Кладу руку ему на плечо. Его дыхание замедляется, Дэниел накрывает мою ладонь своей, и мы замираем так на мгновение, друг возле друга.

– Все происходящее выглядит бессмысленным.

– Даже если и так, – вздыхает он. – Обычно этому есть простое объяснение. Возможно, мы его упускаем из виду. Какой-то сбой в системах корабля привел к тому, что все высадились в Саутгемптоне. Проблемы с проводкой. По какой-то причине мы не получили уведомление. А теперь оказались затеряны посреди Атлантики.

– Никто бы не позволил кораблю отплыть без команды.

Дэниел чешет в затылке, вскоре Фрэнни и Смит появляются на мостике.

– Я соорудила еще одну надпись SOS из шезлонгов, – сообщает Фрэнни. – На противоположном конце корабля. Корма, так это называется? И почитала о надувных спасательных плотах на борту.

– Нам нужно расставить приоритеты… – начинает Смит, но Дэниел перебивает его:

– Тихо!