Последний Персидский поход

Титры: Анапа. Краснодарский край. СССР.

3 июня 1988 года.

По дороге до пляжа в душном автобусе она прижималась к нему, словно младенец, ищущий защиты от жестокого мира, около родной матери.

Парочка прыщавых старшеклассников, пытавшихся тереться возле нее, встретив многозначительный взгляд Кирпичникова, моментально сделали вид, что их интересует исключительно «жувачка» и пейзаж за окном.

Пляж, по причине буднего дня, был малолюден. Николай и Маринка устроились на дальнем краю. Вода была еще прохладной, но они вдоволь наплескались в набегающих волнах наката. На жене Кирпичникова (он все время помнил об этом – ЖЕНЕ) был скромный купальничек-бикини бирюзового цвета, не особо скрывающий ее девчоночьи прелести, и Коля даже пожалел, что ему нужно вечером улетать.

***

Титры: Фарахруд. Провинция Фарах. Афганистан.

3 июня 1988 года

Когда Никитин пришел в расположение взвода, надежды отдохнуть не осталось совсем.

Воспользовавшись тем, что офицеры и прапорщик Гуляев с частью личного состава трудились в парке, бойцы, оставленные для наведения порядка в расположении под руководством сержантов, без отеческого командирского надзора мерзко и безобразно – в зю-зю - нажрались, непонятно чем. И по пьяни передрались.

Казах Бахаев тупо молотил в проходе меж коек худосочного, но злого хохла Халуса.

Дневальному Никитин сдал по роже сразу, при входе, и жестом велел молчать.

Его не видели, и он некоторое время наблюдал, как ход поединка меняется: Халус врезал Бахаеву ногой в пах и продолжал азартно его пинать.

Но офицеру это зрелище быстро надоело.

- Брек, Украина! Брек, Казахстан! Победила дружба! Бахаев! Встать!

Казах, охнув, поднялся. Ему было нелегко, это было видно, но спецназовско-азиатская закваска не позволяла расслабиться.

- Да мы тут… ничего… товарищ старший лейтенант! Спарринг типа…

- Объявляю для дураков: кто жаждет хорошего спарринга, пусть приходит ко мне, в любое время. Я устрою. Нажрались-то чего? Ясно. Сержант, ко мне!

Сержант Величко шустро подскочил с койки, хотя до тех пор изображал из себя мертвое тело, и затянул распевно:

- Товарищу старший лейтенант! Да мы туточки…

- Разговелись?

- Та ни… Трохи брагульника хлопцы саперные нам далы… А мы ни…

Никитин нанес ему короткий удар в солнечное сплетение.

Величко задохнулся, но сохранил вертикальное положение – СПЕЦНАЗ обязывал к специфике.

- Слушать сюда, гамадрилы мокрожопые! – взыскуя с подчиненных, голос должно иметь подчеркнуто-ленивый, это Никитин усвоил давно, – Спать всем два часа. Потом усиленная физподготовка. Потом – уже завтра - выходим… Величко, за вами чистка оружия, снаряжение. Боекомплект получаем в семнадцать, ноль-ноль. Все ясно?

- Знивше? Учору ж тильки пришлы…

- Разговорчики!

Никитин почти никогда не опускался до нецензурных выражений в задушевных беседах с личным составом.

***

Титры: Анапа. Краснодарский край. СССР

3 Июня 1988 года.

А на берегу, возле оставленной одежды, молодоженов ждал сюрприз. Там, скучая, ошивались трое: два здоровых дебила допризывного возраста, а третий – тот самый майор из военкомата, что встречал Кирпича на аэродроме. Правда, сейчас он был в «гражданке».

Эффектной драки не получилось. Когда один из недоумков попытался всего лишь замахнуться, Коля по-простецки завел ему ручонку за спину, не став ломать (а ведь мог!) и дал пинка под зад.

Тот пропахал рожей мелкую гальку и передумал совершать дальнейшие агрессивные действия.

Второй тоже почему-то не захотел встревать, отпрыгнул.

Майор же паскудным голосом с приподнятой бодростью спросил (ой, зря!):

- Кто это с тобой, Мариночка? Хахель очередной?

Кирпич коротким прямым въехал майору в рыло.

Хлынула кровища из носу.

Майор улетел метра на три.

Никитин подошел к нему и, слегка нагнувшись, внятно сказал:

- Слушай, Козлина вонючая! Я уезжаю, но я вернусь. И очень скоро! И если я узнаю, что ты, «педер сухтэ - (титры: грубое афганское ругательство), - хотя бы повернул свое свинячье рыло на мою ЖЕНУ! Ты покойник! Понял, ты, чмо? Отвечать!

- Э…