Последний Персидский поход

- Что – Николай Иванович? Между прочим, я потомственный кубанский казак, а знаешь, как у нас, у казаков, заведено было? Когда вроде тебя, такие вот… Подносит жених отцу невесты, тестю то есть, нагайку, и на колени встает. А тот его хлещет, сколько разумеет. Понятно?

- Понятно, Николай Иванович. Только я уже не жених, а муж. И еще: телесных наказаний для офицеров русской армии никогда не существовало, и даже для нижних чинов они были отменены в тысяча восемьсот семьдесят пятом году по Милютинской реформе. Слыхали?

- Слыхал, зятек, слыхал. А, между прочим, кабы не я, фиг бы вас зарегистрировали.

- То есть? – удивился Кирпич.

- То, что есть! Я, между прочим, депутат горсовета! Меня здесь знают и уважают. Когда мне позвонила Нора из ЗАГСа, я дал «добро». Предгорисполкома подпишет вашу «заяву» задним числом. Понравился ты мне… капитан! Да и нагайки у меня нет. Живи не поротый! И… осторожнее там! Маринка у меня одна… - он вздохнул, - Нельзя было по-людски? Ты бы хоть родителям позвонил. Живы?

- Отца нет. Мать есть, ей позвоню.

- Ладно, пошли в дом. Кстати…Олежка, Царствие ему Небесное – Николай Иванович перекрестился, - тут всем уши прожужжал, когда в отпуске был, какой замечательный у него ротный. Ты, то есть. По кличке «Киппич».

Разливая Шампанское по граненым стаканам, дед съехидничал:

– Извини, хрусталя не держим!

Николай Иванович накапал всем точно по 250 грамм.

- Дорогие вы мои! Марина и Коля! Я поздравляю вас! Будьте счастливы, ребята! Кстати, я свою Варюху взял точно так же. Пришел с фронта, в сорок пятом. Капитаном, как и ты. И морда наглая, вроде твоей. Шел мимо госпиталя. Стоит сестричка. Смотрю - ОНА! Схватил за руку, поволок в ЗАГС. Варька еще упиралась… Счастья вам, дурики!

Глава 5

***

Титры: Фарахруд. Провинция Фарах. Афганистан.

3 июня 1988 года

- Равняйсь! Смирно! Товарищ майор, личный состав батальона построен. Больных и арестованных нет.

Петрович, выслушивая рапорт начштаба майора Мертвищева, сохранял бесконечно угрюмое выражение лица.

- Здравствуйте, товарищи!

- Здр-р-р-авия ж-лаем, таарищ майор!

- Вольно!

- Вольно! – отозвался Мертвищев, снова «проглотив» полупочтенное присловье, которое, впрочем, легко читалось на его лице.

Петрович чего-то шепнул начштаба.

Тот скомандовал:

- Старшины! Парко-хозяйственный день - по плану. Офицеры – в учебный класс.

Офицеры поплелись в штабной модуль.

Их завели в «зал» для партсобраниий и совещаний.

- Товарищи офицеры! – подал команду Мертвищев.

Все дружно подскочили.

Вошедший Петрович был угрюм, как никогда.

- Господа, я собрал вас, чтобы сообщить пренеприятное известие…

- К нам едет ревизор? – бодро отозвался и.о. комроты-1, он же неудавшийся актер старший лейтенант Вася Белкин.

- Еще какой! Из самой Москвы. Сражу сразу: будут драть!

- За что?

- За дурацкие вопросы! Не приведи, Господи… Когда Кирпичников возвращается?

- Вроде, завтра… - Вася хмыкнул, и пожал погонами, - А, может, послезавтра.