Последний поединок

Невеселые мысли о Кухаре прервал стремительный Функе. Этот игрок притаился ненадолго. Было удивительно, как он успевал действовать на правом краю и перемещаться в центр, на место левого и правого полусредних. Русевич успел отметить способность Функе молниеносно разыгрывать тактические комбинации. От удара Тюрина мяч ушел за пределы поля. Краус приготовился ввести мяч в игру. Зная сильный удар немецкого вратаря, киевляне поспешно оттянулись к своей штрафной площадке, чтобы вступить в борьбу за мяч. Однако Краус легонько отпасовал своему защитнику, и «летчики» начали готовить атаку точными короткими передачами.

— Не покидай свою зону! — крикнул Русевич Алеше Климко, однако нападающий «летчиков» уже обошел Алексея. Попытка Макухи прервать этот опасный рейд тоже не увенчалась успехом — подоспевший Вуфгарт получил мяч и с линии штрафной сильно ударил по воротам. Из-под верхней штанги Русевич успел выбить мяч на угловой.

Вся команда «Люфтваффе», кроме Крауса и одного защитника, сгрудилась у ворот киевлян. Шницлер установил мяч на угловой отметке. Какие-то секунды он медлил, рассчитывая удар. Однако его расчет, как это часто бывает, оказался неточным, и мяч перехватил Свиридов. Сильным ударом капитан послал его вперед.

Макаренко словно ждал этой подачи, — получив мяч, он быстро помчался по самой кромке поля; казалось, мяч неизбежно уйдет за боковую линию, однако этого не случилось — Макаренко неумолимо приближался к оцепеневшему Краусу.

Поняв свою ошибку, защитники и полузащитники «Люфтваффе» спешили на свою половину поля. Растерявшийся защитник вместе с Краусом оттянулся в самые ворота. В напряжении притих, затаился стадион. Макаренко уже готовился пробить по воротам, но в последнюю секунду отослал мяч чуточку вправо, прямо под ноги Кузенко. Красивым ударом тот с ходу пробил его сквозь ноги Крауса.

С этой минуты прославленный «тигр ворот» окончательно потерял самообладание. Размахивая кулаками, он бросился к своему защитнику. «Летящая торпеда» метнулась в сторону и пустилась наутек. Краус резко изменил направление, гнев его обратился на полузащитника, однако и тот не дремал — под хохот всего стадиона он показал отличный бег. Игроки «Люфтваффе», по-видимому, были хорошо знакомы с кулаками своего буйного вратаря.

Несмотря на строжайшее запрещение нарушать порядок, стадион снова бушевал. Этому множеству людей было невозможно скрыть ликование. Незнакомые болельщики жали друг другу руки и обнимались, швыряли в воздух фуражки и даже пытались плясать, а на одном из секторов упорно и слаженно скандировали: «Красные бьют!»

Ни Русевич, ни его товарищи не ожидали, чтобы жители их родного города, изведавшие так много опасностей и утрат, столь бурно и открыто выражали свою ненависть к оккупантам. Многое отдал бы Русевич, чтобы посидеть незамеченным где-нибудь в самом далеком секторе, услышать реплики киевлян, их предположения и оценки. Таня Климко обещала рассказать ему подробно обо всем, что происходило в секторе, где она сидела с мужем. Он снова думал о Тане; эта неприметная, робкая женщина, которую, если быть откровенным, он до войны почти не замечал, вдруг стала играть такую значительную роль в его жизни. Значит, верна поговорка, что друзья познаются в беде…

Однако что же снова происходило на поле? Почему упал и не встает Корж? Макаренко и Тюрин с трудом поднимают его с земли и несут за лицевую линию.

— Полусреднего с поля! — гневно требует стадион.

Судья подзывает к себе Вуфгарта и что-то поясняет. Оказывается, еще одна «летящая торпеда» окончательно вышла из повиновения: подкравшись к центральному нападающему киевлян, Вуфгарт ударил его в колено.

Неужели Корж уже вышел из игры? Кто будет следующей жертвой? Не могло быть сомнения, «Люфтваффе» решила осуществить свой план — вывести с поля трех-четырех основных игроков и попытаться избежать поражения.

— Молодец Корж! — радостно вырвалось у Русевича. — Да, молодчина, не дал увести себя в раздевалку…

Николай видел, как Васька стрелой пронесся к трибунам, очевидно спеша за врачом. Этот врач искусно делал обезболивающие уколы. На трибуну, однако, мальчика не пустили — полицейский столкнул его со ступенек.

Как мало напоминал этот матч привычное увлекательное спортивное зрелище. Вот опять увели кого-то под конвоем… Значит, эрлингеры и радомские не могли не почувствовать неистовый гнев толпы, а ведь они были уверены, что Киев распят и растерзан и больше не проявит воли к борьбе.

С каждой минутой второго тайма становилось все более ясно, что чем сильнее бесновались игроки «Люфтваффе», тем разумней и осмысленнее становились действия киевлян. При любых других условиях врач не позволил бы избитым, израненным спортсменам продолжать эту опасную игру. Тем не менее, надежды противника не оправдались — ни один из киевлян не ушел с поля, и даже Корж после перевязки заставил себя возвратиться и сразу же вступить в атаку.

А ведь Неля считала его безвольным мальчишкой, которым можно было распоряжаться как угодно. А теперь она сидела рядом с шефом и, наверное, радовалась, что ее Коржа «подковали».