Последний поезд на Ки-Уэст

Через мгновение в моем поле зрения появляется Энтони — одежда прилипла к телу, мокрые волосы откинуты назад, рукава рубашки закатаны. Видеть его, обычно щеголевато одетого, в таком виде — мокрого и вспотевшего, с грязным лицом и в перепачканной одежде — мне непривычно. Он совсем не похож на миллионера, которым якобы является, зато вполне под стать мужчинам, с которыми о чем-то добродушно пересмеивается, после чего обращает взгляд в сторону веранды и замечает меня.

В два прыжка он преодолевает разделяющие нас ступеньки.

Мужчины держатся поодаль, точно ожидая его команды.

— Тебе не надо было ждать меня, — говорит Энтони. — Ты поела?

— Да. Мне… мне не хватало тебя за ужином. Я не знала, сколько вы еще провозитесь, но подумала, что вы все проголодаетесь. Отец с братом всегда помогали, когда шел шторм, и…

Я не успеваю договорить — он прижимается ртом к моим губам. В сравнении с прежними его поцелуями этот получается поспешным, но в нем ощущается уверенная гордость — в том, как его рука сжимается у меня на талии, вызывая румянец на моих щеках.

Энтони выпускает меня так же внезапно, как обнял.

— Спасибо, — тихо произносит он.

Он жестом приглашает работников подняться на веранду и перекусить, и, когда они принимаются за еду, которую принесла я, в их глазах я замечаю понимающий блеск, но после такого поцелуя уже не испытываю смущения.

* * *

Я почти сплю, когда Энтони приходит в кровать — он после ванны, волосы мокрые, от него пахнет мылом.

Я тянусь к нему в темноте и чувствую облегчение, когда наконец оказываюсь в его объятиях.

— Ну как? — спрашиваю я.

— Мы заколотили большую часть окон внизу, подняли в дом всю мебель. Возможно, все напрасно. Как только закончили, Бюро погоды обновило прогноз по шторму. Он пройдет мимо. Скорее всего, ударит возле Тампы.

— Мне жаль, что вам пришлось столько провозиться.

— Зато как ты смотрела на меня — это того стоило. Никогда не забуду, как ты стояла на веранде в том платье и ждала меня домой. Никогда в жизни не испытывал подобной гордости.

Я смущаюсь и зарываюсь лицом в подушку.

— Я так понимаю, моей женушке нравится, когда у меня грязные руки, — усмехается он.

Честно говоря, ни о чем таком я даже не думала, но тогда со мной действительно что-то произошло, когда я его увидела.

Я слишком смущена и ничего не отвечаю.

— Не переживай, — шепчет он, касаясь губами мочки моего уха. — Всякий раз при виде тебя я испытываю то же самое.

Этих слов довольно, чтобы я подняла голову от подушки, снова взглянула ему в лицо, обвила его руками и позволила показать мне, что именно он чувствует — сейчас, когда за окнами льет дождь.

Глава 16

Элизабет.

Понедельник, 2 сентября 1935 года

Когда я просыпаюсь на следующее утро — это понедельник, День труда, — погода под стать моему мрачному настроению.

Вчера вечером после предупреждения об урагане мы с Сэмом вернулись в гостиницу. О почти случившемся у нас поцелуе мы не обмолвились ни словом и разошлись по своим номерам. У меня осталось досадное ощущение, что я чересчур разоткровенничалась, позволила себе надолго выйти из образа. О чем думал Сэм, я не имела понятия и потому добрую часть ночи не могла уснуть, не говоря уже о том, что переживала из-за брата.

Я быстро одеваюсь, миную комнату Сэма и спускаюсь вниз — в лобби ни души, конторка пустует. Все утро с перерывами идет дождь, сейчас затишье, и мне ужасно нужно отвлечься, поэтому я иду к крохотной полоске пляжа, которую облюбовала накануне. Здесь, как и прежде, тихо и безлюдно — я смотрю на воду, а ветер поднимает песчаные вихри. Волны вздымаются слишком сильно — заходить в воду рискованно, и, честно говоря, сейчас мне достаточно просто находиться здесь, поэтому я лишь смотрю, как волны накатывают на рифы и разбиваются об узкую береговую полосу — в этом яростном выбросе энергии есть что-то успокаивающее. Вдалеке я замечаю лодку — она похожа на детский кораблик, сражающийся с волнами.

Что может сподвигнуть человека выйти в море в такую непогоду?

— Что вы тут делаете? — слышится голос позади меня.

Я поворачиваюсь и вижу Сэма, который, пройдя сквозь мангровые заросли, направляется ко мне, и вид у него при этом мрачнее тучи.

— Неподходящий для загара денек, да? — кричу я.

— Это точно. А какого черта вас понесло на пляж?

Я пропускаю его вопрос мимо ушей.

— Это ураган?

— Не думаю. По крайней мере, пока. Я поговорил с приятелем из Бюро погоды в Джексонвилле — они следят за ним, но считают, что он ударит дня через два, если вообще ударит. Прогноз все время меняется. Ураган медленно двигается.

— Через пару дней? — Я с недоверием смотрю на грозовое небо. — Вчера в лагере говорили, что он вот-вот ударит.

— В таких делах сложно сказать наверняка. Но поскольку он пока далеко, у нас еще есть время.

— Лагеря будут эвакуировать? — спрашиваю я.

— Не знаю. Возможно, если ситуация ухудшится. Пока говорить рано.