Последний разговор с Назымом

Помнишь, ты развлекал женщин, гадая им по руке. С этим гаданьем ты устроил настоящий переполох. Я-то знала, что ты все выдумываешь, читаешь больше по лицам, чем по ладоням, но женщины так верили тебе! Одна расплакалась. Ты «нагадал» ей второго ребенка, а бедняжка боялась родов. После этого ты уже никому не обещал детей, ты сулил им самые прекрасные и невинные свершения. Ты гадал про счастье и своим – Райке и красавице Ирочке Вольпиной, ты гадал несколько часов подряд, привлекая всеобщее внимание. Ты предложил погадать и мне, но я отказалась. Мое прошлое было тебе известно, а будущее… Что про него говорить.

Мы лениво гуляем по деревенской улице вчетвером – ты и три женщины. Ты останавливаешься.

– Если бы сейчас появился джинн и захотел бы исполнить ваше самое большое желание, о чем бы вы его попросили? Знаете, джинны весьма серьезные парни, если уж обещают, то будьте уверены, не подведут.

Мы начали тупо соображать. Ты хитро посматриваешь на меня. А докторша вдруг назидательно произнесла:

– Я хочу, чтобы вы прожили еще пятьдесят лет. Ты вежливо улыбнулся и взглянул на нас с Раисой.

– А вы, девушки?

Что нам оставалось делать? Мы присоединились. Игра не получилась. Ты почувствовал фальшь:

– Вы настаиваете на такой скучной вещи. Джинн страшно разочарован и в конце концов жалеет меня тоже. Еще пятьдесят!

Валяясь на раскаленном песке Архипо-Осиповки, я получаю от тебя первый подарок. Мои первые стихи.

Пчелы,

как крупные капли меда,

пчелы

носят к солнцу гроздья,

они прилетели

из моей молодости,

эти яблоки тоже оттуда,

эти яблоки тяжелые —

эта дорога с золотой пылью,

эти камешки белые

на берегу реки

моя вера в песни,

моя независтливость

и этот безоблачный день тоже оттуда,

этот день голубой,

и море, лежащее на спине,

теплое,

голое…

И эту тоску,

и белые зубы этого рта

толстогубого,

и эту кавказскую деревню

пчелы принесли на лапках,

как крупные капли меда

из молодости моей,

из молодости моей,

где-то мною забытой,

меня не насытившей…