Последний рейс

Лиз явно не была готова к такому повороту: удивление на ее лице сменилось ужасом. Она ждала совсем другой истории – о потерянной работе, нежелательной беременности, возможно, об украденных деньгах или имуществе, в общем, о типичных проблемах. Ева это знала. Не выдержав тяжелого взгляда Лиз, она уронила голову на руки, чтобы спрятать лицо.

Она почувствовала, что Лиз встала с дивана и вышла из комнаты, и затаила дыхание, ожидая, что сейчас подруга откроет входную дверь и попросит ее поскорее уйти или позвонит в полицию. Однако вместо этого она услышала звук открывающегося холодильника на кухне. Лиз вернулась с водкой и двумя стаканами, в которых лежал лед. Она щедро плеснула себе и Еве из бутылки, сделала глоток и произнесла:

– Продолжай.

Дальше пошло проще. Ева отхлебнула из стакана и рассказала о Бриттани, агенте Кастро, о том, как собирала улики и получила отказ. И наконец, о том, что Декс оказался Фишем.

– Я уверена, он уже ищет меня. Мы должны были встретиться вчера, я не пришла.

– Тебе надо идти в полицию, – заявила Лиз. – Это твой единственный шанс.

Она допила свою водку и налила еще, не забыв о Еве.

– Я не могу.

– Ты должна, – настаивала Лиз. – Только так ты сможешь вернуть свою жизнь.

Ева сделала над собой усилие, чтобы сдержаться.

– Ты понимаешь, это не телесериал о бравых копах. Даже если Декс попадет в тюрьму, мне не жить. Его люди найдут меня. Я попыталась объяснить это агенту Кастро, а он сказал, что ничего не может сделать.

Ева расплакалась как ребенок, слезы вырвались наружу с громкими всхлипами. Лиз крепко обняла ее.

– Хватит убегать, – проговорила она в макушку Евы. – Перестань прикрывать одну ложь другой.

– Не все так просто, – пробормотала Ева, отстраняясь и вытирая глаза. – Кастро уверен, что я могу дать показания, а потом вернуться к обычной жизни. Вот только Декс прикончит меня еще до суда. Мой единственный шанс спастись – исчезнуть. И пусть они сами разбираются там, как хотят.

Ева замолчала, ожидая, что Лиз начнет ее отговаривать и угрожать выдать полиции. Та лишь кивнула.

– Ладно. Как скажешь. И куда ты теперь поедешь?

– Не знаю. Побуду пока в Нью-Йорке, попробую раздобыть поддельный паспорт. Деньги у меня есть.

– Ага, – кивнула Лиз. – А потом уедешь из страны?

Ева понимала, к чему она клонит. В Беркли у них был профессор, который, используя метод Сократа, со всем соглашался, чтобы помочь студентам прийти к истине. Она кивнула.

– Да.

Лиз покрутила стакан в руках, взбалтывая лед.

– Станешь новым человеком. Без прошлого. Чем будешь заниматься? Устроишься на работу? Купишь недвижимость или будешь арендовать? Что станешь говорить окружающим?

– Посмотрим. Придумаю что-нибудь.

– И будешь постоянно дрожать, оглядываться, ждать расплаты, – проговорила она тихо. – Тебе нужно пойти в полицию. Немедленно.

Лиз отставила свой стакан и взяла Еву за подбородок, заставляя взглянуть ей в глаза.

– С тобой поступили подло, пришло время восстановить справедливость. Кто должен понести наказание: ты или Декс? Решай.

– А если его люди доберутся до меня первыми?

Еву накрыло волной паники, и она снова разрыдалась.

– Возвращайся, пока Кастро не понял, что ты сбежала, – настаивала Лиз, протягивая ей салфетку. – Позвони ему сразу, как приземлишься, и дожидайся его в аэропорту. Никуда не уходи, пока он сам не заберет тебя. Ясно?

– Почему мне нельзя просто исчезнуть? Притвориться, что меня и не было?

– Ты же сама понимаешь, что рано или поздно ко мне придут и я не смогу соврать.

Может, именно поэтому Ева и прилетела сюда – чтобы кто-то заставил ее сделать правильный выбор и удержал от очередной фатальной ошибки. Чтобы Лиз стала ей матерью, которой у нее никогда не было.

Она почувствовала облегчение. Впервые в жизни рядом с ней оказался человек, который пекся о ее благе.

– Хорошо.

Где-то в доме тикали часы, они сидели молча, хотя Еве еще столько всего не терпелось сказать.

Всю свою жизнь она мечтала быть нужной. Родным. Друзьям. Хоть кому-нибудь. И только Лиз подарила ей это драгоценное чувство, не прося ничего взамен. Еве хотелось спросить, почему Лиз выбрала именно ее, но она молчала, понимая, что никаких слов в мире не хватило бы, чтобы заполнить дыру в ее сердце, где должна храниться самая искренняя любовь и самая крепкая дружба.

Ева не знала, хватит ли ей мужества, чтобы завтра покинуть дом Лиз, оставить позади опасную, мучительную, одинокую, но такую привычную жизнь и поверить в то, что она может быть лучше.

– Помнишь день, когда мы познакомились? – спросила Лиз, и голос ее, низкий и глубокий, напомнил Еве теплый мед. – Я упала, а ты подошла и подняла меня.

Ева попыталась что-то ответить. Лиз жестом заставила ее замолчать.

– Никогда не забывай, кто́ ты и что́ ты значишь для меня. В мире, где царят суета и самовлюбленность, ты – искра добра.

Лиз развернула Еву к себе за плечи.

– Куда бы ты ни пошла, что бы с тобой ни случилось, знай, я буду всегда любить тебя.

Ева расплакалась. Последняя из возведенных ею стен рухнула. И вместе со слезами уходили прочь все сожаления, разочарования, страдания и обиды.

* * *