Последний рубеж

Это был худощавый, жилистый человек среднего роста, лохматый и с полуседой двухнедельной щетиной. На вид ему было между сорока и пятьюдесятью, лицо и руки с засученными по локоть рукавами были темны от загара, а грубоватая кожа вокруг прищуренных глаз изрезана глубокими морщинами. В этой комнате, должно быть, он был главным. «Хохлом» оказался тот самый детина неопределенного возраста: сняв с лица маску, он предъявил физиономию, больше схожую с мордой упитанного хряка. Он обыскал Ярослава, затем Олега и, выложив на стол их телефоны, документы, всякую всячину, принялся рассматривать ручную кладь. Атос, как, очевидно, здесь называли первого бойца, занялся электроникой. Без маски он действительно напоминал героя-тезку. Его ухоженные волосы, лицо с аккуратно подстриженными бородкой и усами плохо гармонировали с окружающей обстановкой и ситуацией. Не считая растительности на лице, внешностью и возрастом он чем-то походил на Олега и с такой же глубокой увлеченностью крутил в руках гаджеты, по-видимому, готовясь сделать какие-то важные заключения. В комнате находился еще один персонаж — низкорослый худой человек с черной как смоль густой спутанной бородой. Он сошел бы за цыгана, но большой орлиный нос выдавал в нем кавказские корни. Человек молча стоял у окна и что-то внимательно высматривал в окрестностях терминала.

— Казак, что с электроникой делать? — спросил Атос старшего.

— Смотри все. Фотографии, сообщения.

Время шло. Мушкетер кропотливо выискивал в гаджетах ценную для них информацию. Олег и Ярослав заметно нервничали: посадка на спасительный рейс, должно быть, шла полным ходом.

— Это что, розыгрыш какой-то? Нас скрытой камерой снимают? — не выдержал Олег, — На блокпосту проверяли, в микроавтобусе проверяли, сколько можно? Елы-палы, дайте нам улететь отсюда в гребаный Киев, а оттуда домой. Нас самолет ждет.

— У нас же все в порядке. Документы, приглашения, билеты… Нас сюда серьезные люди приглашали, там все написано, — поддержал коллегу Ярослав.

— Теперь никому веры нет, тем более местным князькам, — спокойно ответил старший. — Есть информация о двух подозрительных личностях, а нам сегодня такие тут не нужны.

— Проверили, посмотрели? Мы пошли? — воскликнул Олег.

— Вот, нашел! Они терминал фотографировали, — не отвлекаясь от работы, пробормотал Атос.

— Ну? — задал невнятный вопрос главарь.

— Что ну? Баранки гну! Мы в гости приехали — и тут фотографировать нельзя? — закричал Олег. — У нас самолет вот-вот улетит! Дай сюда!

Олег отчаянно двинулся вперед, но не тут-то было: длиннющая рука детины мгновенно схватила его за шею и играючи отшвырнула в угол комнаты. Ярослав неуверенно шагнул на помощь — и сразу же был сбит мощным ударом по голове. Сознание померкло, и наступила тишина — вместе с очередным форс-мажором.

Глава 27

Ярослав с трудом приоткрыл глаза и попытался восстановить нелепую хронологию утра. В голове шумело. Хлесткий удар чем-то твердым пришелся ему в затылок. Ярослав потрогал больное место, и ладонь окрасилась в красный цвет. На часах было около восьми, значит, самолет уже подлетал к Жулянам. Без них. А они были непонятно где, непонятно с кем и при полном отсутствии планов. Ярослав лежал в углу комнаты, рядом с ним с неповторимым взглядом, полным трагизма, неподвижно сидел Олег. В другой стороне помещения находились трое. Носатый бородач молча бдел у окна, будто рысь, притаившаяся на ветке, Казак и Хохол прислонились к стене. Мушкетера с ними не было. На столе стояла рация.

— Что происходит? — устало проговорил Ярослав.

— Как видишь, пока ничего. Ты как?

— Башка трещит и никакого позитива.

— О! Еще один заговорил, — спокойно произнес Казак. — По-хорошему же не захотели… А аэропорт теперь эвакуирован и до двух часов работать не будет. Так что сидите спокойно. Мы подумаем, что с вами делать.

— Дайте домой позвонить, — голос Ярослава был похож на стон.

— Угу. Може, TO6i i зброю вiддати?[9] — загоготал Хохол.

— Успеете, — оборвал радость детины Казак.

Ярослав понял: единственный выход — ждать. Время тянулось медленно, секундная стрелка будто замирала на своей проторенной дорожке. Олег молчал. На его лице отражались чувство вины и озабоченность. Чего-то ожидая, молчали бойцы, и лишь рация трещала, трещала, трещала… В эфире мелькали разрозненные сообщения, приказания, нецензурная брань. Ярослав, навострив уши, старательно пытался связать поток запутанных данных. Насколько он понял, в здании находились какие-то журналисты. Видимо, все было не так уж плохо.

— За каким хером Скиф этих папарацци притащил? Они ж там на крыше позиции сливают! — сокрушался Казак.

Присутствие в терминале гражданских приободрило Ярослава:

— Может, мы к ним? Здесь мы как бы ни к чему, — тихо предложил он, начиная продумывать альтернативные пути бегства на Родину.

— Сидеть! Аэропорт сдадут, и валите на все четыре стороны, — грубо ответил Казак. — Чехов еще нелегкая сюда принесла. С такими друзьями врагов не надо!