Последний рубеж

— А первый — где и когда?

— Двадцать четыре года назад. Источник находился там же, на Тиберрии. Ее, эту планету, господин Верховный Комиссар, в принципе, и открыли после того как зарегистрировали луч со столь странными свойствами. Галактика НГС 891 в зоне ответственности поста АПН-56, следящего за приграничными наделами. Он и зафиксировал сигнал. Когда обработали данные, то…

Гринберг закашлялся и потянулся правой рукой куда-то за пределы экрана. Старик раздраженно поторопил его:

— Ну что вы там мямлите, Гринберг?

Вице-президент Всемирной Сырьевой Корпорации — компании, являющейся мировым флагманом пополнения невосполнимых сырьевых ресурсов, будто школьник, пойманный учителем за непотребным занятием, торопливо отпил замзам-колу из появившегося в кадре стакана и поспешил продолжить:

— Прошу прошения, господин Верховный Комиссар. В горле запершило… — Он прокашлялся. — Еще раз извините. Так вот. Расшифровка полученных данных поразила всех посвященных и породила жаркую дискуссию в научных кругах. Часть ученых, ознакомившись с полученными результатами, сразу заявила, что никакого У-луча не было и быть не могло. Что, дескать, налицо сбой в работе аппаратуры. Иные же деятели, напротив, легко допускали возможность подобного луча и приводили тому многочисленные теоретические обоснования. Спор завершился тем, что Объединенный университет снарядил специальную экспедицию для изучения вопроса. Как побочный результат — открытие обитаемой планеты.

— С побочным результатом все понятно, — проворчал Старик. — У нас, за что ни возьмись, все побочный результат чего-то. А источник-то луча нашли?

— В том-то и дело, что нет, господин Верховный Комиссар, — с бойкостью первого ученика ответил Гринберг. — Излучение было кратковременным. Зафиксировано, можно сказать, случайно. Да потом расстояние весьма… мягко говоря, приличное. К тому же шел лишь восьмой год расконсервации после отмены моратория на научные исследования. Аппаратура была допотопная. Погрешности… Аберрации там всякие. В общем, определить точные координаты источника не представилось возможным. К сожалению. Исследователи университета года три потратили на поиски, но так ничего и не нашли. Какое-то время отслеживали эфир, надеясь, что сигнал повторится, но затем программу свернули.

Старик осуждающе покачал головой:

— Рано свернули, как видно. Импульс-то повторился.

— Но двадцать четыре года, господин Верховный Комиссар! Четверть века без малого — это все же…

— Спешка нужна только при ловле скрытых и явных врагов рода людского, — прервал Гринберга Старик и назидательно заметил: — В остальных случаях спешка — порок. Или нет?

— О, да! — поторопился воскликнуть Гринберг. — Вы, правы, господин Верховный Комиссар.

— Я всегда прав, — сказал без тени иронии Старик и, сделав небольшую паузу, сухо добавил: — Шучу.

Гринберг неестественно хохотнул. Старик от его смеха поморщился и, не прекращая своих старомодных упражнений с пером, спросил:

— Но теперь, я полагаю, и без вечно спорящих друг с другом умников из университета там было кому определить координаты источника?

— Да, господин Верховный Комиссар, в настоящее время плотность военных постов системы «Подлет» в том районе достаточно велика. Да и научных зондов-разведчиков хватает. Теперь предельно точно установлено — источник расположен в этом самом… — Гринберг вновь скосил глаза на свой дисплей и проговорил по слогам: — Ай-вер-рой-оке.

— А кем конкретно установлено? — поинтересовался Старик.

— Ну… Военными, насколько я понял.

— Военными? Молодцы военные. Везде поспевают. А вы, полагаю, узнали об У-луче из открытых сводок аналитического Центра?

— Вы абсолютно правы, господин Верховный Комиссар.

— Говорю же, я всегда прав.

— Я, господин Верховный Комиссар, в этом даже…

— Еще бы вы сомневались.

Гринберг, застывший с открытым ртом, хотел что-то сказать, но передумал и закрыл рот.

— Подождите, Гринберг. — Старик перестал писать и повернулся лицом к экрану. — Военные смогли, а что же ваша тамошняя орбитальная станция? Прозевала луч?

— Видите ли, господин Верховный Комиссар… — Гринберг замялся, начал теребить галстук. — Специально подобная задача персоналу не ставилась. А потом… Я же говорил, У-луч на близком расстоянии от своего источника настолько слаб, что…

Старик резко оборвал его:

— Слаб, говорите?!

В голосе Старика зазвенел металл, лицо сделалось суровым, и Харднетт увидел, как образно отреагировала на это интерактивная картина. Пробивающие крону солнечные лучи стали гаснуть один за другим. На тропу наползла тень. Ветер усилился, стал срывать с ветвей оставшуюся листву и поднимать вверх опавшую. Через несколько секунд в заходившем ходуном лесу закружила багряно-желтая карусель.

«Вот и нас так же по жизни носит», — меланхолично подумал полковник и вздрогнул от неожиданности: с нижней ветки одного из деревьев резко вспорхнула и, заваливаясь на левое крыло, взмыла вверх огромная черная птица.