Последний рыцарь

– Не что, а кто. Сан Винсен не добрался до внешнего мира, потому что его остановил молодой маг. Я никогда не встречала его раньше, но, кажется, он был из Великих Кланов – они мало на кого похожи. Я видела его через внешнюю границу. Он был один – и он уничтожил  Сан Винсен. Я, конечно, не знаю, что было дальше. Но я никогда не винила этого мага за свою смерть, я была благодарна ему. Я ненавидела только Аурику, она и научила меня ненависти.

Калиста действительно многого не знала, однако кое-какие пробелы Дана могла закрыть сама. Молодой маг из Великого Клана – это, скорее всего, Амарканд Легио. Уничтожая Сан Винсен, Аурика решила убить двух зайцев: отомстить за свое прошлое и уничтожить своего врага в настоящем.

Амиар, похоже, подумал о том же или просто прочитал ее мысли.

«Уничтожение целого кластера, да еще такое быстрое, срочное, – большое дело, – сказал он. – Слишком большое для одного мага, пусть даже уровня моего отца. Думаю, Аурика заманила его в ловушку, так же, как и Калисту. Но если Калиста была готова к гибели, то он вряд ли собирался умирать. Скорее всего, он хотел поймать ее, допросить… Он был уверен, что справится с ней, а она направила на него целый кластер».

«Не на него, – поправила Дана. – На беззащитных людей. Твой отец не смог принести их в жертву, он был не таким, как Аурика».

«Да. И она знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что так будет. Раз обломки Сан Винсена задели Радужный змей, отец наверняка переместил их. Он понял, что не уничтожит их все, и направил их на море, туда, где вероятность случайных жертв куда ниже. Вряд ли у него было время проверить, есть ли рядом другие кластеры. Там он и умер – или от переутомления, или Аурика его добила. Скорее, второе, раз на его теле нашли следы того, что сочли дракой с нефилимом. Его труп оказался в море, а потом Аурика перенесла его, куда нужно. Она же уничтожила все данные о Сан Винсене, поэтому никто так и не понял, от чего на самом деле пострадал Радужный змей».

Голос Амиара звучал ровно, почти как неживой, и этим показным равнодушием он мог обмануть кого угодно, только не Дану. Она прекрасно знала, как ему тяжело, и ей отчаянно хотелось обнять его, но пока не получалось.

Им нужно было возвращаться. Она узнала все, что могла – и это были не самые приятные знания. Получается, Аурика была психопаткой, одержимой властью, чуть ли не с рождения. Но таких много – и среди людей, и среди нелюдей. Никто не знает, почему они появляются на свет, кроме, пожалуй, самой природы. А может, они и ее удивляют. Кто-то из них просто живет всю жизнь со злобой, сдерживаемой лишь трусостью. Кто-то становится домашним тираном, кто-то – убийцей. Но когда такому существу достается магический дар, все становится совсем плохо.

И даже это не уникальный случай. Среди ведьм, вампиров, оборотней и других нелюдей тоже появляются преступники, это не новость. Аурика была не первой девочкой, убившей кого- то, поддавшейся жестокости и гордившейся этим. По-настоящему опасной она сделалась не когда пролила первую кровь и даже не когда примкнула к шабашу Бона Деа. Нет, главной переменой ее жизни стал тот миг, когда она получила власть, способную сдвигать с места  миры.

Но Калиста ничего не знала об этом, хотя ее рассказ все равно оказался бесконечно важен. Теперь они выяснили, что в жизни Аурики не было трагических историй, оправдывающих ее жестокость. Такие истории она создавала сама и наверняка считала их своими величайшими достижениями. Непонятно, как с этой мразью связался Амарканд Легио… да тут вообще много непонятного.

Зато имя его убийцы перестало быть секретом.

«Нужно возвращаться, – позвал Амиар. – Срочно!»

Старый яблоневый сад вокруг них дрожал, подтверждая его слова. Время рвалось с поводка, старалось вернуться к своему привычному ходу, манило их туда, где было их истинное место. По крайней мере, Даны. Калисте вряд ли хотелось снова летать безумным духом по пустому миру – если она вообще помнила это.

– Мне жаль, что так получилось, – сказала Дана.

– Мне тоже, – вздохнула Калиста. – Мой народ верит, что история идет своим чередом, что все предопределено. Но мне всегда сложно было принять это, а теперь, когда все закончилось, мне больше нравится думать, что бал правит не судьба, а справедливость. Что она вообще существует!

– Существует, – подтвердила Дана. – А если нет – мы заставим ее существовать!

Их разговор прервался – Сан Винсен треснул и снова распался на куски, зеленые, белые, сияющие. Они кружились, летели все быстрее, постепенно превращаясь в серый водоворот.

Дана убеждала себя, что знает его, что уже не раз бывала здесь и что бояться не надо. Но не бояться не получалось: она сама не заметила, как израсходовала всю свою магическую энергию, она не могла больше управлять заклинанием, и ей оставалось лишь рассчитывать на Амиара.