Последний сад Англии

— Загорелое дочерна лицо, грязные руки. Он выглядит, словно все свое время проводит в полях, — сказала мать.

— Руки у него ни разу не грязные, а если уж ты говоришь про него подобные вещи, то давай, скажи им то же самое и про меня, — ответила Эмма, почесывая за ушами Клайда, который ткнулся ей в руку своим мокрым носом.

Ее мать недовольно надула губки; и Эмма поняла, что мать им, скорее всего, уже это высказала.

— Я удивлена тем, насколько фамильярно Сидни к тебе обращается. Обычно такие слащавые сучки, как она, настолько заносчивы, что и слова обслуге своей не скажут, — Выдала тираду мать.

Эмма вылупила глаза:

— Обслуге? Ты в своем уме, мам? Сейчас на дворе не 1860 год и я не китайская служанка. А Сидни — Милая.

— Ты знаешь, тебе не было нужды становиться обслугой. Ты давно могла бы по праву занять свое место в Бристольском университете и теперь быть ровней этим Сидни и Эндрю, — сказала ее мать, — Все твои учителя в один голос твердили, что у тебя талант к юриспруденции или даже к бизнесу.

— Я знаю, что у меня есть талант к бизнесу, поскольку веду бизнес.

— Который того и гляди развалится, не так ли?

— Мам, заткнись! — эти слова вырвались у Эммы совершенно неожиданно. Мать уставилась на нее, ошарашенная тем, что дочка-тихоня ей надерзила, а Эмму понесло так, что не остановить: — Свой выбор я сделала. Я решила, что не хочу поступать в универ, а хочу выучиться на трудовую профессию. Если б я провалилась на экзаменах, ты бы могла мне сказать «вот, что я тебе говорила», поэтому я не стала и пытаться их сдать. Я построила собственное дело, с ноля. Успешное дело, которым я горжусь.

— Тогда зачем же ты все время звонишь, переживаешь из-за платежных ведомостей на зарплату или налоговых отчислений или из-за чего-нибудь еще, что там у тебя стрясется, чуть ли не каждый день? — спросила мать.

— Потому, что мне сложно делать это самой. Это было очень сложно.

— Ты не думаешь обо всех тех вещах, от которых отказались твой отец и я для того, чтобы ты не рисковала так сильно, как когда-то мы, — сказала мать.

— Я не просила вас отказываться от чего-либо! Мам, я никогда не стану одной из тех дам, которые на зимние праздники отправляются на лыжный курорт, а по выходным играют в гольф. Я люблю возиться в саду. Я люблю после работы пропустить пинту-другую эля в пабе Белый Лев. Люблю заходить в каждую деревенскую лавку и здороваться там с каждым встречным.

Я люблю жить здесь, в Хайбери.

Мать какое-то время глядела на нее во все глаза, а потом сказала: — Я за тебя волнуюсь.

— Знаю, что волнуешься, но мне надо, чтоб ты прекратила считать все, что я делаю, ошибкой только из-за того, что я не выбрала ту жизнь, о которой ты мечтала для меня.

— У тебя трудная жизнь, а так не должно было случиться. Твой отец и я так боролись за это до твоего рождения, — сказала мать.

— У меня хорошая жизнь, мам. Жизнь, которую я выбрала. Она просто не похожа на ту, которую выбрала для меня ты. Может, у меня вообще никогда не будет работы в городе и дома в квартале с исторической застройкой и мне необходимо, чтобы ты относилась к этому окейно. И больше не сливай информацию про меня людям, которые, как ты думаешь, могли бы помочь моей карьере. Даже если у них имеется сад, требующий перепроектирования, я слышать не желаю об этом, — сказала Эмма, — Итак, мы О’Кей?

Мать кивнула, практически незаметно, но соглашаясь: — Ладно. Хорошо. Да, я понимаю. Постараюсь больше не пытаться помогать тебе в твоей карьере.

Это было не совсем то, что Эмма пыталась донести до нее, но это было некоей отправной точкой.

— Что еще? — спросила Эмма.

— Я перестану так сильно переживать.

— Хорошо. А еще бы ты могла хоть чуточку больше меня поддерживать, — сказала она.

Мать призадумалась: — Чего ты от меня хочешь?

— Спроси у меня, как идут дела в Turning Back Thyme. Спроси про Чарли, Джессу, Зака и Вишала. Они про тебя всегда спрашивают.

— Это я могу.

Эмма обняла рукой свою маму за плечи и тесно прижала ее к себе:

— Я люблю тебя, мам. А теперь, если ты попросишь Сидни, я уверена, она покажет тебе, как устроен особняк. Она очень гордится всей той работой, которую они здесь проделали.

Ее мама кивнула, соглашаясь, и затем поцеловала дочку в щеку.

Во вторник после того, как накануне ее родители нанесли визит, Эмма зашла в Боу Коттедж, запнувшись о порог, поскольку ей пришлось изловчиться, чтоб не наступить на каталог семян и какое-то письмо, оставленные почтальоном на коврике перед входной дверью. Она совершенно вымоталась. Одна из труб, по которой подавалась вода в Водный сад, лопнула, а чтоб обнаружить течь и устранить, потребовалось перелопатить весь этот сад, сведя на нет все результаты их тяжкого труда. Следующие два дня они заново сажали там все растения, и это выбило их из графика. Снова. Также это означало, что у нее останется меньше времени на работу над Зимним садом.