Последний сад Англии

— Это Боллинджер, специально для тебя, — сегодня Диана вновь отперла винные подвалы и этот ее жест щедрости заставил прижимистую миссис Диббл выглядеть в точности так, словно ее тошнит. Но что это за свадьба, на которой нечем было бы поднимать тосты? мисс Аддертон сделала все, что было в ее силах, чтобы приготовить вкусные блюда из имевшихся продуктов, но было никуда не деться от того факта, что пищевое нормирование все еще в силе. Потому отворить ради праздника практически не початый винный погреб было хорошей идеей.

— Невеста выглядит мило, — сказала Синтия, искоса поглядев в сторону новоиспеченной миссис Гастингс.

— Невесты всегда миленькие в день своей свадьбы. Такое правило, — сказала Диана.

— Ты была очаровательна.

От этого комплимента Диана чуть было со стула не упала, спасло ее лишь самообладание, достигнуто долгими тренировками: — Спасибо.

— Помню, я все думала тогда, какая ж ты красавица и какой красавец мой брат. А еще про то, как это все же странно, что вы, такие оба, да и женитесь.

— Странно?

О, да, не так ли? Когда я впервые тебя встретила, то усомнилась, выйдешь ли ты замуж вообще, — сказала Синтия.

— Когда мы с тобой впервые повстречались, с Мюрреем. я уже была помолвлена.

Синтия только было изготовилась ответить, но тут к Диане подбежал, громко топая, Робин. Пронесся он через всю веранду.

— Мамочка! Мамочка! Смотри, как быстро я умею бегать! — закричал он. Он дышал взволнованно и прерывисто, делал глубокий вдох между каждой фразой. Его догонял племянник мисс Аддертон, почти наступал ему на пятки.

— Робин, сейчас для этого не время, — сказала она, краем глаза следя за своей золовкой.

— Но мамочка! Но Бобби и я столько практиковались, — захныкал он.

— Поди, поиграй в саду, — сказала она, в это время Синтия безуспешно пыталась отхлебнуть еще глоток из своего бокала, но тот был уже совсем пуст.

Дианин сынок подскочил к Бобби, шепнул что-то ему на ухо. Эта двоица захихикала, а затем они оба убежали.

— Да, я не видела, каким образом брак между тобой и Мюрреем вообще возможен, — продолжила Синтия, будто ее никто и не перебивал.

— Почему? — Диана изо всех сил сдерживала свой голос, вот-вот готовый зазвенеть гневом. Ей не следовало задавать этот вопрос — ничего хорошего не выйдет из того, что они сейчас разворошат старое — но она ничего с собой не могла поделать.

Синтия засмеялась: — Разве ж это не очевидно?

— Я из хорошей семьи, ничем не худшей, чем ваша.

Синтия неопределенно хмыкнула:

— Лучше б мать свою спросила.

Диана поникла головой — отрицать снобизм ее матери было невозможно. По правде говоря, семейство Эддинг разбогатело еще во времена Наполеоновских войн, а семейство Саймондс свое благосостояние приобрело лишь тогда, когда мать Мюррея и Синтии вошла в эту семью, принеся мыловарам Мелькортам удачу и Хайбери Хаус в качестве приданого.

— Так что это все-таки было? — спросила она.

Синтия смерила ее взглядом:

— Я думала, мой брат тебя живьем проглотит. Ты была такая серьезная, такая тихоня, а братец мой был тот еще хулиган.

— Мюррей не был хулиганом, — сказала она машинально.

— Ох, Диана, да был хулиганом он, был. Даже ты должна это понимать. Жестоким он не был, но он всегда все желал делать лишь по-своему, а чтобы добиться этого, становился добреньким, когда надо, — сказала Синтия.

— Я ухожу, не стану выслушивать все это, — сказала Диана, вскочив со своего стула, — Поверить не могу, что ты можешь о своем покойном брате такое говорить.

— А я поверить не могу, что ты сама не способна увидеть, что он проделывал это и с тобой.

Ошеломленная Диана откинулась на спинку своего стула обратно, а Синтия придвинулась к ней ближе:

— Когда ты в последний раз была на каком-нибудь концерте?

Диана сглотнула, попытавшись избавиться от ощущения комка в горле, возникшего под действием обуревавшего ее сейчас сильных эмоций:

— Мы переехали в Хайбери. Это не Лондон.

— Ты бы могла тогда найти какие-нибудь подобные мероприятия в Лемингтон-спа или в Бирмингеме. Или могла бы сесть на поезд и поехать на юг — В столицу, с Мюрреем вместе. Он-то в Лондоне все время бывал Без тебя.

— Уж не имеешь ли ты в виду, что…

— Нет, ничего из того, о чем ты сейчас подумала. Несмотря на все свои ошибки, у Мэттю был моральный компас. Но это не означает, что он поступил хорошо, постоянно оставляя тебя одну тут. А ты, безвылазно сидя в поместье, пустила корни и принялась копаться в саду.

— Я стала матерью. Я была вынуждена оставить музыку, — сказала она.

Синтия хмыкнула:

— Нет, тебя к этому не вынуждали, а для пригляда за ребенком имелась няня.

— Было столько дел…

— Более того, ты прекратила заниматься тем, что любишь, задолго до того, как стала матерью, не та ли? — спросила Синтия.

— Концерты могут быть так утомительно-скучны… — она резко умолкла.

— Мой брат ненавидел все моероприятия, где ему приходилось сидеть тихо и позволять кому-то другому еще быть в центре внимания. Концерты, опера, театр — это все было не для него, оттого он убедил тебя, что ты туда тоже ходить не хочешь.