Последний сад Англии

— В этом-то вся и суть, — подмигнула мисс Аддертон, наливая по малюсенькой порции молока в каждую кружку: — Как тебя зовут, напомни?

— Бэт Педли.

Мисс Аддертон протянула ей кружку:

— Ты мне нравишься, Бэт Педли.

Эта простая фраза поразила Бэт: она вцепилась в кружку обеими руками и сидела, не поднимая головы, глядя в кружку, боясь, что если поднимет взгляд на мисс Аддертон, то расплачется. Она даже не могла вспомнить, когда в последний раз кто-либо так просто и искренне общался с ней.

— Зовите меня Бэт, пожалуйста, — через некоторое время смогла выговорить она.

— А ты называй меня Стеллой, — сказала мисс Аддертон, кивая в знак согласия, — Так получше будет, чем «кухарка».

— Надеюсь, вы не обидитесь, если я скажу, что вы выглядите гораздо моложе, чем положено кухаркау, — отважилась заметить Бэт.

Стелла вздохнула и начала распаковывать один из деревянных ящиков, вынимая оттуда луковки, которые при транспортировке были закопаны в песок.

— Я выросла в Хайбери, до войны я была самой старшей из всех кухонных служанок. Но когда началась война, одна за одной девушки были призваны в армию, и все разъехались отсюда.

Я тоже пошла на призывной пункт в Женские вспомогательные воздушные силы. Хотела стать «ваафом», думала, что было бы здорово полетать по миру.

— Что пошло не так? — спросила Бэт.

— На медосмотре меня признали не годной к строевой службе — астма. Кстати, у нашего маленького хозяина мастера Робина тоже астма. Так что мечте моей подрезали крылышки, — Стелла криво улыбнулась Бэт. — Но так или иначе это сработало, ведь теперь у меня живет мой племянник, Бобби.

— Вам нравится работать в Хайбери Хаус? — спросила Бэт.

— Мне нравится моя зарплата. Нравится, что время от времени могу себе позволить капельку молока в чай, а другие о таком и помыслить не могут. А по средам и субботам я надеваю форму отряда МПВО и чувствую, что на этой войне и я что-то делаю. Но мне нисколечко не нравится работать в Хайбери Хаус, вообще не нравится.

— Почему не уходите? — спросила Бэт.

Стелла улыбнулась:

— Когда-нибудь уйду.

— Звучит как если бы у вас был план.

— Я хожу на заочные курсы. Уже знаю скоропись и могу стенографировать под диктовку. Сейчас учусь машинописи. Но пишмашинки у меня нету, поэтому приходится тренироваться на нарисованной клавиатуре и представлять, что она настоящая.

— Вы хотите уехать в Лондон? — поинтересовалась Бэт.

— Вначале в Лондон, — сказала Стелла, — А потом рвану, куда душа пожелает. Я собираю почтовые открытки и фотографии всех тех мест, в которых однажды хотела бы побывать.

— Что у Вас в этом списке под номером один? — спросила Бэт очарованно.

— Таити. Есть там такой остров, Муреа называется. Мне бы очень хотелось туда поехать, — лицо Стэллы погрустнело. — Теперь, когда у меня Бобби, с этим все стало гораздо сложнее.

Кухаркаиха выглядела такой расстроенной, что Бэт поспешила сменить поскорее тему беседы.

— Как дела с миссис Саймондс? — задала она вопрос.

— Какие такие дела?

— Ну, миссис Пенворти отзывалась о ней весьма лестно.

Стелла фыркнула, оглянулась через плечо на дверь, потом понизила голос:

— Уж больно сильно она важничает. Когда правительство реквизировало дом, как раз после того, как погиб ее муж, и в особняк стал госпиталем, мадам изо всех сил старается вести себя так, как будто ничего не произошло. Она все еще устраивает приемы. Все еще переодевается к ужину, даже несмотря на то, что в таком виде идти ей некуда, кроме как в свою комнату для утреннего туалета, поскольку та пока принадлежит ей, ведь в бывшей обеденной зале расставлены теперь госпитальные койки.

Она проводит некоторое время, общаясь с солдатами, — и я считаю, она имеет на это полное право, — но чаще всего она пропадает в саду.

— Должно быть, сад красивый, — сказала Бэт.

Стелла передернула плечами:

— Только если тебе в принципе нравятся сады. Можешь посмотреть их на обратном пути, если хочешь.

— О… — начала было Бэт.

— Никто не узнает, если это то, о чем ты переживаешь. Этим утром миссис Саймондс уехала на север, в Лондон, чтобы уладить какие-то дела, связанные с бизнесом, а пациентам до тебя и дела никакого нету. Ты можешь проскользнуть из нашего кухонного сада-огорода через боковую калитку.

— Наверное, можно и так, но это только, если вы уверены, что так можно, — проговорила Бэт.

— Про миссис Саймондс я знаю только одно, — сказала Стелла. — Она любит своего сына. Мастер Робин милый, прехорошенький мальчик, хотя такая жалость, что он удался не в своего отца. Он был очень болезненный ребенок, но он вырастет, и когда-нибудь станет таким же крепким, как отец, — Стелла оперлась ладонями на столешницу. — Ну, кажись, все в порядке. Тебе надо будет передать нашу благодарность мистеру Пенворти за то, что прислали нам цветную капусту. Давно у нас кочанчиков на столе не бывало.

— Он просил, чтобы я сказала вам, что пошлет еще. Это ведь еще только первые кочаны мы убрали.

Стелла кивнула, затем низко нагнулась, ссутулившись, и принялась выводить какие-то каракули на клочке бумаги: — Это пойдет на следующую неделю.