Последний самурай

Она листала книжку и теперь сказала: Ой, ты послушай!

Сколь бы аккуратно мы ни подготавливали образцы, используя материалы высокой степени очистки и тщательно контролируя рост кристаллов, один дефект будет присутствовать неизбежно — дефект, вызванный тепловыми колебаниями атомов. Ни в какой момент времени атомы не находятся в точности в узлах кристаллической решетки. При комнатной температуре они совершают простые гармонические колебания с частотой около 10¹³ Гц около равновесного положения в узле решетки. Нулевые колебания атомов наблюдаются даже при очень низких температурах.

Восхитительно, сказала Сибилла. Если б ты ходил в школу, тебе не дали бы читать такую книжку, гоняли бы на физкультуру и помешали ее читать. И ты погляди! Она написана в 1976 году, а значит, Либерачи мог бы прочесть ее в годы своего интеллектуального недоразвития и многое из нее почерпнуть и не позволил бы своему разуму затвердеть, так сказать, до состояния, когда церебральные атомы целыми днями отсутствуют на своих правильных позициях в кристаллической решетке. Жалко, что я не понимаю, сказала Сибилла и злобно сверкнула глазами на «Мир карпов» за 1991 год, но я рада, что ты так рано на нее набрел. Приблизительно простые гармонические колебания — так платонически звучит, правда? Платон говорит… что же нам говорит Платон? Или, может, стоики. Но, по-моему, об этом есть что-то у Платона в «Тимее». И она еще злобнее покосилась на «Мир карпов» 1992–94 и наконец сказала: Ну, короче, я знаю, что говорит Спиноза, он говорит… и она умолкла. И сказала: В общем, я дословно не помню, но говорит он, что разум печалится, осознав собственную слабость. Mens лакуна лакуна лакун tristatur[133].

Лицо у нее было страдальческое, посеревшее. Глаза горели. Назавтра я достал сердце, сунул в рюкзак и вышел из дома.

Я сел на Кольцевой и не вышел на «Фаррингдоне». Я не хотел идти к агенту, но придется. Иногда мне казалось, что на самом деле проблема не в деньгах, но потом я вспоминал, что кто-то спас жизнь Сиб, поскольку деньги не стоят того, чтоб кончать с собой.

На «Бейкер-стрит» кто-то забыл «Индепендент», и я еще раз прокатился по кругу, решая кроссворд.

Поезд подъехал к «Фаррингдону». Я начал читать газету. Рыж Дьявлин вышел из подполья и выпускал книгу о том, как был заложником. Статья о национализме и интервенции. Короткая колонка про Мустафу Сегети, на которого власти Западного Папуа наложили взыскание за то, что объявил себя бельгийским консулом и в этом качестве выдал сколько-то бельгийских виз. Возникли подозрения; бельгийское посольство в Джакарте отрицало любые связи с Сегети, который на самом деле потомок египтянки и венгра, а также пишет про бридж в «Индепендент». Когда его спросили, зачем он прикидывался представителем бельгийского дипломатического корпуса, он ответил: Ну, кто-то же должен был.

Это очень похоже на Сегети. Когда мне было шесть, его арестовали в Бирме за то, что притворялся посланником Объединенных Наций, когда мне было семь, он в Бразилии изображал американского торгового атташе, в Уганде назначал себя заместителем директора Всемирного банка, в Мозамбике роскошно сыграл бутанского посла. Он помог толпе людей с воображаемыми документами бежать от смерти и пыток в страны, не желавшие этих людей принимать.

Зарабатывал он, ясное дело, не этим.

Родители Сегети, рьяные игроки, в детстве обучили его играть в бридж. Мать его была египтянка, отец венгр. Они были богаты, но маниакально азартны и жили в вечной неопределенности и возбуждении.

Когда могли себе позволить, а зачастую и когда не могли, жили они в шикарных отелях. Прибыв в отель, они тотчас требовали в номер рояль, дабы мать Сегети, прерывая игру в рулетку, играла Брамса. Они обильно заказывали обслуживание в номер. Иногда Сегети не видел родителей сутками подряд; иногда они не выходили из отеля неделю — просыпались, шли играть, уходили от столов и ложились в постель.

Мать его носила только дизайнерские наряды. Как-то раз заложила все свои драгоценности, а также одежду. В казино мужчинам полагалось приходить в смокинге; женщин не пускали в брюках. Она надела мужнин галстук-бабочку. У нее не было денег даже на фальшивую бороду. Она остригла волосы, приклеила под носом и пошла в казино играть на деньги, вырученные за одежду. Ее не было два дня.