Последний самурай

Он вынул из внутреннего кармана удостоверение, которого старлей еще не видел, и с размаху припечатал его ладонью к пятнистому бронежилету мента, стараясь выглядеть как можно более пьяным - ну если не совсем в стельку, то почти, От молодецкого удара по плечу старший лейтенант покачнулся. На мгновение его лицо приобрело зверское выражение, но он тут же взял себя в руки и, недоверчиво усмехаясь, заглянул в удостоверение. Иларион наблюдал за ним с нескрываемым удовольствием.

- Федеральная служба контрразведки, - упавшим голосом прочел старлей. Руки у него заметно подрагивали, но он еще брыкался. - Подумаешь, удивил. Твое журналистское удостоверение я уже видел. Откуда мне знать, что и это тоже не липа?

"Золотые твои слова, - подумал Иларион. - Липа, как есть липа!"

- А ты проверь, - внятно и, главное, громко предложил он. - Позвони в Москву, узнай номер.., ик!., в справочной.., и скажи: я тут задержал одного типа с вашим удостоверением. Он, блин, говорит: я, говорит, на задании... А я ему: сиди в "обезьяннике", морда, суд разберется. И главное, не забудь объяснить, за что ты меня повязал. Ты сам-то это помнишь? За то, что я японцу не понравился, ради которого меня сюда прислали. Ты никогда не задумывался, с чего это господин Набуки такой добрый? Вот и подумаешь, когда тебя зашлют... Черт, куда ж тебя заслать-то? Дальше вроде уже и некуда... А! Придумал. На Северный полюс, белых медведей штрафовать, вот куда.

Он сочувственно похлопал старлея по плечу нетвердой рукой, качнулся и тихонечко рыгнул, деликатно прикрыв рот ладонью. При этом он оглянулся на качавшийся у причальной стенки сторожевик и увидел, что капитан-лейтенант Леша Кривоносов буквально повис животом на леерах и млеет от удовольствия, наблюдая за бесплатным представлением. На шее у него висел морской бинокль, и бессердечный Кривоносов время от времени подносил его к глазам, чтобы получше разглядеть выражение лиц участников этой сцены, хотя расстояния тут было всего ничего - метров пять-шесть, никак не больше.

Старлей был полностью деморализован. Дрожащей рукой вернув Илариону его липовое удостоверение, он замер в мучительном раздумье. У него даже рот приоткрылся от умственных усилий: никак он, бедняга, не мог решить, что ему теперь делать - то ли сразу застрелиться, то ли попробовать выслужиться...

- Как звать-то тебя, сынок? - отстранив поверженного в прах противника на расстояние вытянутой руки и глядя на него отеческим взором, спросил Иларион.

- Колей". Виноват! Старший лейтенант Слепаков, товарищ.., э - Зови меня просто: товарищ полковник, - милостиво разрешил Иларион. Если бы было можно, он назвался бы генералом - просто в пику Федотову, но тогда у старлея Коли снова возникли бы сомнения: как правило, генералы не занимаются оперативной работой, особенно в таких местах, как это.

Впрочем, старлею Коле хватило и полковника: он вытянулся перед Иларионом во фрунт и начал усиленно поедать его глазами. Стоявшие у машины менты не слышали ни слова из их разговора и теперь наблюдали за происходящим с нескрываемым удивлением.

- Ну пойдем, - сказал ему Иларион, разворачивая его в сторону машины. - Пойдем, сынок, поговорим. Подумаем, как с тобой поступить. Попрощайся с дядей.

Старлей послушно развернулся на сто восемьдесят градусов, помахал рукой Кривоносову и крикнул:

- Пока! Спасибо, Леха! С меня бутылка! Кривоносов жестом фокусника извлек откуда-то здоровенный мегафон, поднес его к губам и щелкнул тумблером.

- Будь здоров, - разнесся по всей бухте оглушительный металлический рык, - не кашляй!

Кривоносов опустил мегафон и негромко, но отчетливо добавил: "Пошел в ж...!". Несмотря на звон в ушах после мегафонного рева, слышимость была великолепная. Иларион ухмыльнулся, а старлей Слепаков заметно покраснел и обиженно поджал губы. Судя по всему, он и Кривоносов друг друга, мягко говоря, недолюбливали.

Возле машины Иларион снова остановился.

- Так, - сказал он. - Пленку и фотографии ты, я полагаю, из мастерской конфисковал?

- Так точно, - с покаянным видом признался Слепаков.

Иларион повнимательнее вгляделся в его физиономию и грозно нахмурился.

- Вещички мои где? - спросил он тоном, не предвещавшим ничего хорошего.

- В отделении, товарищ полковник, - уже совсем виновато доложил старлей.

- Ага... - Иларион, казалось, сменил гнев на милость. - Ну это ладно, этого следовало ожидать... Только скажи своим орлам, чтобы вернули сигареты.

Слепаков широко развел руками и задрал брови, демонстрируя свое полное неведение относительно судьбы каких-то сигарет. Двое стоявших поодаль сержантов моментально приобрели отсутствующий вид и потихонечку двинулись в обход машины, норовя исчезнуть из поля зрения грозного "товарища полковника".

- Ты мне глазки не строй, - строго сказал Иларион. - Это тебе не шуточки... Коля. К твоему сведению, там было полтора блока, и одну пачку, с самого краешка, я на всякий пожарный случай зарядил ипритом. Доза слабенькая, но слона убьет на месте. Я вообще удивляюсь, как вы все не взорвались к чертовой бабушке. Ведь рылись же, наверное, в сумке-то, обломы тамбовские!