Последний секрет на троих

Строчка из старой, порядком подзабывшейся басни все утро преследовала ее. Пока принимала душ и сушила волосы. Пока ковыряла вилкой пережаренный омлет и пила кофе. Потом, когда надевала тонкие темные брюки и широкую футболку и обувала кроссовки на измученные накануне новыми туфлями ступни, все время бубнила про себя эту строку.

Что вообще происходит? Этот вопрос она вчера по очереди задала сначала Мелихову, а потом Николаеву и даже Коневу.

– Мы все заинтересованы в том, чтобы преступник был найден и призван к ответу по закону. Разве нет?

Все трое с ней согласились.

– Тогда почему такая разобщенность в следственных действиях?! Никто не делится информацией. Все друг друга подозревают. Почему?

– Не я это начал, Святова. Ты первая, между прочим, начала меня подозревать и бегать по соседкам своей сестры, добывая информацию! – возмутился в ответ Мелихов. – И все почему? Потому что ревновала меня к Насте…

Она отключила телефон, потому что боялась, что расплачется. И из-за несправедливых обвинений. И из-за старой обиды.

Она, между прочим, имела право на ревность. Мелихов же изменял ей! Нагло, почти в открытую! И не рассекреть их отношения убийство в Затопье, может быть, и продолжил бы свой обман…

– Ваш отдел не ведет расследование. Это дело района, – скупо ответил ей по телефону Николаев. – И своей самодеятельностью, София, ты только вредишь. Вот у меня по твоей вине выбыл из строя важный свидетель…

Оказывается, после ее ухода, вдоволь наплакавшись и настрочив на нее жалобу с чьей-то подсказки, Есения Семеновна улеглась в больницу. И попросила врачей никого к ней не допускать.

– Мне надо выздоравливать, – пояснила она свою просьбу медикам.

– Но ты же понимаешь, Денис, что она все перепутала? Она ввела тебя в заблуждение!

– Возможно. Но теперь выяснить это не предоставляется возможным…

Конев начал со скользких встречных вопросов, совсем не желая ей помогать прояснить хоть что-то.

– Вы почему скрыли от следствия тот факт, что ваш психиатр был любовником вашей сестры, старший лейтенант?

– Все не так, как вы говорите! – возмущенно отозвалась Соня. – Вы все перевернули! Это не мой психиатр был любовником моей сестры. А ее любовник, будучи психиатром, помогал мне справиться с детским стрессом. Как же вам…

– Не стыдно? – подсказал, перебивая ее, вкрадчивый голос Конева.

И Соня тут же представила, как он гадко ухмыляется.

– А почему нам должно быть стыдно, старший лейтенант? Вы скрываете от нас информацию.

– Я ничего не скрывала! А вы сразу начали ко мне цепляться, товарищ подполковник. – Она еле сдерживалась, чтобы не накричать на противного Конева. – Начали подозревать в немыслимом!

– Мы ведем расследование доступными нам законными методами. А вы к этому расследованию, мягко говоря, не допущены. И напомню, у вас был бесподобный мотив для того, чтобы избавиться от своей сестры…

Она оборвала с ним разговор. Если бы продолжила, точно наговорила бы гадостей.

Хотела позвонить Илье Федоровичу Давыдову. Очень ей было интересно, о чем с ним разговаривали Николаев с Коневым. Она даже потянулась к телефону. Но вовремя передумала.

А что, если Конев прослушивает ее телефон? Узнает, что она звонит психиатру, и тут же примется ручки потирать.

– Ага! – воскликнет он. – Вот вам и доказательство, что Святова психбольная! От всех скрывает свое заболевание, говорит, что здорова, а доктору звонит. Зачем? А затем, чтобы он выписал ей какие-нибудь сильнодействующие препараты. Пусть он теперь не практикует. Связи в определенных кругах наверняка остались. Что мешает ему позвонить бывшему коллеге и попросить об одолжении? И коллега запросто выпишет Святовой сильнодействующие таблетки…

Так примерно рассуждала София, проваливаясь в сон.

А Конев мог не только телефон ее прослушивать, но и слежку за ней установить. Не просто же так ей вдруг сегодня вечером, когда она шла из магазина, показалось, что кто-то за ней следит. И это не было паранойей.

Соня глянула на себя в зеркало, прежде чем открыть входную дверь. Сочла, что, невзирая на обстоятельства, выглядит неплохо. Схватила сумку с крючка, отперла замки, распахнула дверь и попятилась.

– Вы?! Что вы здесь делаете?! – воскликнула она, когда первый шок прошел.

На лестничной клетке, на ее придверном коврике стоял Илья Федорович Давыдов. Он стоял так близко, что они чудом не столкнулись лбами. Оттого она и испугалась поначалу.

– София, доброе утро, – поздоровался старый приятель ее сестры Тонечки. – Простите, если напугал вас.

– Как вы вошли в подъезд? Там домофон.

– Кто-то выходил, я придержал дверь.

– Почему просто не позвонили в домофон?

– Я не знаю номер вашей квартиры. Нашел по двери. Поднимался пешком. Эту дверь Тоня выбирала вместе со мной.

– А позвонить по телефону?

София отошла вглубь прихожей, давая ему возможность войти.

Если честно, то видеть его ей не очень-то хотелось. Этот человек слил информацию о ней Коневу. У подполковника, конечно, методы еще те, и он мог прижать чем-то Давыдова, но все равно…