Последний секрет на троих

Соня увидела указатель любимого ресторана Тонечки, съезд через четыреста метров. Она начала перестраиваться в спешном порядке.

– Если вас интересуют сплетни, товарищ подполковник, то они таковы…

Она выслушала с десяток недовольных сигналов от водителей, которых подрезала, съехала с трассы и через минуту тормозила на ресторанной стоянке.

– Уткин был в поселке в ночь убийства Кулакова? – повторил недоверчиво Конев.

– Так точно. – Соня заглушила мотор.

– Но, возможно, это как раз в то время, когда их вызвали с рыбалки в связи с…

– Никак нет, товарищ подполковник, – перебила она его, выбираясь из прохладного салона машины на жару. – Их вызвали под утро. Когда уже почти потушили пожар и обнаружили тело. А Уткин совершенно точно был в промежутке с часа до трех ночи.

– Хм-м… Странно…

Конев помолчал. Соня отыскала взглядом вход в ресторан. Где-то там должен был обедать Давыдов. Представив себе манерного старика с неизменным шелковым платком на шее, она поморщилась. Если бы не заноза в мыслях, она бы ни за что не напросилась на встречу. И постаралась забыть о любовнике своей сестры как можно скорее.

– Старший лейтенант! – позвал ее снова Конев.

– Да, да. – Она потянула на себя стеклянную дверь, тут же очутившись в комфортной прохладе ресторанного зала.

– А кто источник вашей информации?

Начинается! Она неслышно хмыкнула и проговорила не без издевки:

– О чем вы, товарищ подполковник! Какие первоисточники у сплетен?

– И все же?

– Сарафанное радио, Вадим Станиславович. Оно, проклятое, нашептало. А вы проверьте. У вас же столько возможностей! Вот даже мои перемещения для вас не секрет.

Она отключилась. Отыскала взглядом прямую спину Давыдова, обтянутую дорогой шелковой рубашкой. И, тяжело вздохнув, пошла к его столику.

Глава 22

– Я видел, как вы подъехали, София.

Конечно же, он встал при ее приближении. И помог ей усесться напротив, пододвинув стул за спинку, когда она опускалась на сиденье.

– Что-то закажете? Здесь очень хорошая кухня. И не очень дорого.

– Я не очень теперь нуждаюсь в средствах, если вы не забыли, – огрызнулась она.

И тут же усовестилась. Зачем она так? Тонечка бы не одобрила.

– Извините, – буркнула Соня, уставив взгляд в меню, поданное официантом.

Она остановила свой выбор на овощном салате и рулетах из индейки. И клюквенном мороженом. Давыдов как раз доедал такое же.

– Вы о чем-то хотели со мной поговорить, София? – напомнил он, отодвигая пустую вазочку из-под мороженого.

– Да… Илья Федорович, вы ведь давно были знакомы с моей сестрой?

– Сотню лет, кажется.

– А точнее? Две тысячи третий год… Вы на тот момент…

– Да, конечно. Мы тогда уже были знакомы. Но наши отношения носили дружеский характер и еще не переросли в нечто большее.

Давыдов положил несколько купюр в принесенный официантом фанерный сундучок со счетом. Поправил идеальный узел шелкового платка, гармонирующего с его рубашкой.

– Что там за история с грабежом?

Соне принесли салат с рулетами. Она взялась за приборы.

– Я на тот момент была ребенком. Испуганным ребенком. И мало что помню. Точнее: ничего не помню из той истории. Сейчас в поселке ходят всякие разговоры о том давнем грабеже. Какие-то мешки денег, ружье, украшения. Почему я об этом ничего не знаю, Илья Федорович?

Он грустно улыбнулся.

– Тонечка берегла ваш покой, София. Она не желала добавлять вам стрессовых ситуаций. Она так любила вас. О такой сестре, как ваша, можно было только мечтать. Не могу себе простить, что усомнился в ее честности. Этот ваш коллега – Конев…

– Он не мой коллега. Мы работаем в разных структурах, – поправила его Соня, быстро расправляясь с едой. – Так что там на самом деле украли у Тонечки? Деньги, украшения?

– Деньги – да. Украли. Она как раз собирала их для открытия то ли завода, то ли фермы. Сейчас уже не могу вспомнить. Более двадцати лет прошло.

– Это неважно. Денег было много?

– Да. Очень много. И их украли. И так и не нашли.

– Кого она подозревала?

– Ох! Да всех недовольных! Тогда многим не нравилось, что она делала с поселком. Позднее сказали спасибо. Но на тот момент… Полиция проверяла многих. Но никого не нашла.

– А что за украшения?

– Их было не много. Не очень дорогие. Тонечка не считала правильным тратить деньги на это. «Я к коровам в бриллиантах пойду?» – так она часто восклицала.

– Почему наличные? Почему не банк?

– Потому что после памятного дефолта многие боялись хранить деньги в банке. И ее клиент потребовал от Тони наличных.

– В чем они у нее были, где они хранились у нее дома? В сейфе? В подвале? В шкафу под простынями? Где, Илья Федорович?

– Они хранились у нее в шкафу, в сумках. Две дорожные кожаные сумки. Мой подарок ей. Она попросила, я достал. Тогда не очень-то было с такими дорогими вещами.

– Вы смогли бы их описать? Как они выглядели? Может, у вас остались какие-то фотографии?

– Фотографии сгорели в памятном пожаре, – огорчился, вспомнив это, Давыдов. – Но я зайду на сайт той компании. Наверняка там есть что-то из прежних моделей. Если найду, перешлю вам их фото.

– Буду признательна. – Соня подозвала официанта, потребовала счет.