Последний шанс

Маркус остался в коридоре один на один с расстроенным Ховардом. Риелтора было жаль: в конце концов, Лора просто использовала его, чтобы проникнуть в дом, который она вовсе не собиралась покупать. На мгновение Маркусу показалось, что они с риелтором – братья по несчастью.

– Сожалею, – сказал он, и это была чистая правда.

– Если что-то вас не устраивает, мы можем сделать перепланировку… Хозяева не станут возражать, я уверен.

Маркус положил руку ему на плечо.

– Мне действительно очень жаль, что вы напрасно потеряли с нами время. Честное слово.

16

Это была первая ночь в палате с Доусоном, правда, Доусона не было: он ночевал в зоне повышенной безопасности корпуса С. Тед радовался одиночеству. Растянувшись на кровати, он всматривался в темнеющие в полумраке сгустки тени – мебель незнакомых очертаний, к которой он еще не успел привыкнуть. Справа и слева от единственного окна стояли два письменных стола. На свой он поставил фотографию Холли и девочек, сделанную на позапозапрошлое Рождество, когда его брак еще казался прочным. В лунном свете Тед различал только рамку, но он помнил этот снимок во всех подробностях, мало того, он мог восстановить в памяти тот момент, когда щелкнул затвор фотоаппарата. Все улыбались, кроме Надин, которая в испуге показывала пальцем куда-то в сторону. Тед настроил автоматический спуск затвора и подбежал к жене и дочкам, торопясь занять свое место, и в этот миг Надин увидела соседского кота: он частенько наведывался к ним за подачками, а теперь удирал с куском рыбы, приготовленной Холли для рождественского ужина. Кроме Надин, его не заметил никто, и для истории сохранилось ее изумление при виде Ананда, улепетывающего с добычей в зубах. С тех пор Тед держал эту фотографию в кабинете.

– А теперь ты перебралась сюда, – сказал он фотографии.

Тед оглядывал все с недоумением, не в силах поверить, что он здесь. Но в отличие от предыдущих дней, когда он чувствовал себя повсюду чужим, не в своей тарелке, на этот раз ему казалось, что он в правильном месте. Видеозаписи, которые показала ему Лора в кабинете, надо признать, произвели на него глубокое впечатление. Он попал в ловушку собственного рассудка, винить себя ему не в чем. Но теперь он идет на поправку, ведь так? Потому Лора и показала ему записи…

Может, она уже раз тридцать тебе их показывала.

– Нет, – снова обратился он к фотографии. – Она показала мне их в первый раз.

За что-то надо было уцепиться.

Осознание того, что он находится в нужном месте, – важный шаг вперед. Теперь оно к нему пришло. Он чувствовал, что «Лавендер» необходим ему, чтобы излечиться, а для этого следовало понять, зачем его разум порождает эти альтернативные миры.

Циклы.

Что за ними скрывается?

Трудно было привыкнуть к мысли, что дочки не видели его уже много месяцев. Как ему могло прийти в голову лишить себя жизни? Оставить их… Уму непостижимо.

– Что бы ни случилось с папой, – сказал он, наклоняясь к фотографии, – он все переборет и вернется домой.

Тед улыбнулся.

Но через мгновение улыбка исчезла с его лица. Он в ужасе вскочил с кровати. В сознании открылся клапан… Тед бросился в коридор. Свет в нем не горел, и стояла полная тишина. Теду нестерпимо хотелось заорать во все горло, позвать на помощь Макмануса, но он вспомнил, что этой ночью Макманус не дежурит. Он дошел до конца коридора. Дежурный санитар сидел перед включенным телевизором. Раньше Тед его не видел, а если видел, то не запомнил. Тот при виде Теда, похоже, здорово перепугался, схватил со стола рацию и уже нажал на кнопку.

– Нет-нет, – успокоил его Тед, показав раскрытые ладони, – все в порядке. Мне просто надо позвонить доктору Хилл. Это очень важно.

Санитар положил рацию, все еще недоверчиво глядя на Теда.

– Завтра поговоришь, – сказал он. – А сейчас иди спать.

– Это срочно. Она сама мне велела. Сказала, если понадобится, чтобы звонил ей в любое время дня и ночи. Честное слово.

Он смотрел на санитара с мольбой и ужасом. За все годы, что тот проработал в «Лавендер Мемориэл», он еще ни разу не видел в глазах пациента такого страха.

17

Лора не обманула: в гостиной у нее и вправду царил хаос. Маркус ошарашенно переводил взгляд с разбросанных по ковру бумаг на стоявшую тут же недопитую чашку кофе. Его изумление ее позабавило.

– Я же тебе говорила… Уолтер сегодня с отцом. А когда Уолтера забирает отец… – Она обвела рукой гостиную.

– Но почему на полу?

Она рассмеялась:

– Детская привычка. У нас с сестрой была одна комната на двоих и общий письменный стол. Сестра его полностью оккупировала, и мне приходилось делать уроки на полу. Но мне это даже нравилось. В университете – то же самое.

Лора собрала бумаги в стопку и переложила их на стол.

– Этот случай тебя не отпускает.

– Хочешь кофе?

– Хочу.

Через несколько минут они пили кофе за столом в гостиной. Лора о чем-то задумалась.

– Лора, объясни мне, как пациент сконструировал у себя в голове убийство Блейна. Для меня это самый непонятный момент во всей истории.