Последний шанс

— Вот эта означает, — говорит он, указывая на изображение рыжего кота, окружённого цветами, — что я люблю кошек.

Я осматриваю его руку. На ней так много татуировок, что я даже не знаю, с какой начать. Трёхглавый дракон. Стакан с пивом. Химическая формула какого-то вещества, название которого я не могу вспомнить в данный момент, потому что мой мозг, по всей видимости, перестал функционировать.

— Даже не знаю, шутишь ты или нет.

Он чешет Себастьяна за ухом.

— Я никогда не шучу по поводу своих тату, — говорит он. — Я действительно люблю кошек.

Мне хочется расспросить его поподробнее насчёт кошек и узнать, изображает ли эта татуировка какого-то конкретного кота, но прежде чем я успеваю это сделать, Себастьян зевает и спрыгивает со стула. Он пересекает помещение бара, затем оборачивается, смотрит на нас своими зелёными глазами, после чего исчезает в другом помещении.

— Кажется, я ему наскучила, — говорю я.

— Не-е, — отвечает мужчина. — В тебе должно быть что-то интересное. Себастьян сидит далеко не с каждым.

А затем он смотрит на меня так, что в моём мозгу происходит короткое замыкание.

— Ты флиртуешь со мной?

Когда мужчина начинает смеяться, мне тоже хочется рассмеяться.

— Нет, но я могу, если хочешь.

Я уверена, что это шутка, но после всего того, что сегодня произошло, я чувствую себя скорее разбитой, чем сексуальной. К тому же татуированные красавцы-ирландцы не каждый день флиртуют со мной, даже в шутку. Так что, кто я такая, чтобы отказывать Вселенной, когда она посылает мне что-то хорошее?

— А знаешь что? Я бы не отказалась. У меня сегодня был плохой день.

Я поудобнее устраиваюсь на стуле и засовываю одну ногу себе под попу.

— Если, конечно, ты говорил серьёзно.

Улыбка приподнимает его губы, и он осматривает меня.

— Я серьёзно, — говорит он.

Я поворачиваюсь к нему лицом.

— Ну, давай посмотрим, на что ты способен.

Когда он пересаживается на стул, стоящий рядом со мной, моё сердце начинает стучать точно метроном, которому задали слишком быстрый темп.

— Дай мне, пожалуйста, свою руку, — говорит он.

— Зачем?

Я опускаю глаза на его протянутую руку и замечаю, что даже внутренняя сторона его плеча заполнена цветом. Его тату выглядят так, словно они не должны сочетаться, но почему-то сочетаются — две конфеты в форме сердца, ножницы, привидения из «Пак-Мана»².

— Я не могу тебе сказать. Это часть флирта.

Половина моего мозга говорит, что это плохая идея. Но другой его половине всё равно. Когда он улыбается, я решаю послушать вторую половину и говорю первой заткнуться.

Я помещаю свою руку в его ладонь, и от этого прикосновения моя кожа покрывается мурашками. Я знаю, что это часть игры во флирт, но когда путешествуешь по миру в одиночку, нечасто удаётся касаться людей. За исключением парижского метро, но это совершенно другая история. Если моя кожа что-то и пытается сказать в такие моменты, то это слова из песни «Don’t Stand So Close to Me»³.

Мужчина переворачивает мою руку так, что теперь она лежит ладонью вверх в его руке.

— Посмотрим…

Он слегка проводит указательным пальцем по центру моей ладони.

— Интересно. Здесь сказано, что ты очень красивая.

Это довольно банальный «подкат», но я всё равно улыбаюсь.

— Как это мило со стороны моей ладони.

Мужчина поднимает на меня глаза.

— Между прочим, я тоже думаю, что ты очень красивая.

— Я рада, что у вас с неё полное взаимопонимание, — говорю я как бы между прочим, хотя на самом деле, я уже начала таять, как тот энергетический батончик, оказавшийся на дне моего рюкзака.

Он смеется, а затем снова смотрит на мою руку.

— Скоро тебя ожидает приключение, которое изменит твою жизнь. Звучит весело.

— Или жутко.

Он качает головой.

— Тут совершенно точно сказано, что это будет веселое приключение.

Он подставляет мою ладонь под свет барной лампы, висящей над нами.

— У тебя творческая душа. Как у художника.

Он щурится и смотрит на меня.

— Ты музыкант?

Если ранее я думала, что моё сердце билось слишком часто, то это было ничто по сравнению с тем, как оно бьётся сейчас.

— Откуда ты знаешь?

— Это написано на твоей руке.

Я смотрю на свою ладонь.

— Не знаю, пытался ли ты добиться именно такого эффекта, но сейчас мне немного не по себе.

— Не волнуйся.

Он нежно проводит по кончикам моих пальцев.

— Я делал татуировки многим музыкантам. Тебя выдали мозоли. И из твоего кармана торчит тамбурин. Он звенит каждый раз, когда ты двигаешься.

Я смотрю на свой карман, где, конечно же, лежит мой тамбурин, который прекрасно видно.

— Ты татуировщик?

— Типа того.

И прежде, чем я успеваю спросить, что это значит, он говорит:

— Мне продолжать? Или тебе всё ещё не по себе?

— Больше нет, — говорю я, хотя мне по-прежнему очень не по себе… из-за того, каким сильным и каким внезапным оказывается моё влечение к этому мужчине.

— Хорошо.

Он снова опускает глаза на мою ладонь.

— А вот это мне нравится. Тут сказано, что ты встретишь незнакомца. Очаровательного незнакомца с голубыми глазами. И я бы сказал, ярким характером.

Выражение его лица становится игривым, когда он поднимает на меня глаза.

— Хотя это можно по-разному трактовать.

Я оглядываю его татуировки.

— Как скажешь.