Последний шанс

— Там есть классные тату-мастера, с которыми я бы хотел поработать. Перед тем, как покинуть Дублин, я хотел получить приглашение в какой-нибудь тату-салон. Не в Токио. Я думал о чем-то поближе к дому, может быть Лондон. И я надеялся, что однажды смогу этого добиться.

— Бродячий музыкант и бродячий татуировщик заходят в бар, — говорит Рэйн.

Я жду продолжения шутки.

— Это всё, что я успела придумать. Звучит как классное начало для анекдота.

— Настоящий анекдот — это если я когда-нибудь стану бродячим татуировщиком.

— Почему?

— Потому что я не путешествую, и больше не делаю татуировки.

— Готова поспорить, я могла бы найти для тебя пару клиентов, если бы ты захотел.

— Я перестал этим заниматься не потому, что переехал сюда. В течение некоторого времени я периодически ездил в Дублин и выполнял заказы.

— Что произошло? Ох, можешь не отвечать. Прости.

— Я не против тебе рассказать.

Мне отчасти хочется ей рассказать, но я так же нервничаю. Что если она начнёт меня жалеть? Или хуже, что если она подумает, что я сумасшедший?

Не подумает. По крайней мере, я так не думаю.

— Всему виной моё ОКР, — говорю я. — У меня начали возникать новые навязчивые мысли. Что если я недостаточно простерилизую своё оборудование и кто-нибудь заработает сепсис? Ты не поверишь, как тщательно я осматривал перчатки. Я был постоянно на взводе, потому что был убеждён в том, что если у меня в голове будут плохие мысли, пока я делаю кому-нибудь татуировку, татуировка станет несчастливой. Если у меня появлялась плохая мысль во время создания эскиза, я мог просто его выбросить и начать сначала, но с татуировкой так не получится.

Я не рассказываю ей о других мыслях. Которые больше всего меня беспокоили. Что если вместо татуировки, изображающей собаку клиента, я набью член или фразу «Трахни свою мать» или ещё чего похуже? Я знал, что никогда этого не сделаю, но… что если я ошибался? Что если однажды я сорвусь и сделаю это? Не просто же так эти мысли появляются у меня в голове? У меня появилась непреодолимая потребность признаваться клиентам в этих ужасных мыслях. Я пытался обратить всё в шутку, но это было неловко.

— Я стал опаздывать на приёмы, а затем вообще начал их пропускать. И вот в один прекрасный день я просто… перестал этим заниматься. Отменил все свои записи. Удалил аккаунты в соцсетях. Перенаправил своих клиентов к другим мастерам. Мой наставник, Шона — мать Рошин — начала подозревать, что у меня ОКР и предложила мне обратиться к психотерапевту. Девушка, с которой я тогда встречался, пыталась поддерживать меня и на какое-то время осталась со мной, но для неё это было слишком. Не могу сказать, что я её виню. Тогда я был в очень плохом состоянии.

— Терапия помогла?

— Она изменила мою жизнь.

— Но ты всё равно не хочешь вернуться к татуировкам?

— Это перебор, учитывая, сколько у меня дел в пабе.

На самом деле, причина не в этом, но Рэйн решает не уточнять. И я не хочу говорить ей правду — что я боюсь. Я боюсь, что даже терапия не поможет мне вернуться в то состояние, когда я снова начну получать удовольствие от процесса набивания татуировки. Мне кажется, будет проще, если я даже не буду пытаться.

Рэйн ещё крепче обхватывает меня за плечи.

— Ты скучаешь по этому?

— Да.

Так странно разговаривать с ней о том времени. Кажется, это было так давно, но всё-таки недавно, чтобы спокойно об этом забыть.

— Ну, — говорит Рэйн. — Если ты вдруг передумаешь насчёт путешествий, пообещай мне, что не поедешь в Токио без меня.

Я начинаю смеяться. Мне будет легко дать ей такое обещание, потому что я не представляю, чтобы это могло произойти. По крайней мере, не в ближайшее время.

— Конечно. Но если ты поедешь в Токио без меня, пообещай, что будешь присылать мне фотографии.

— Лучше. Я сниму миллион видео. Сделаю татуировку, чтобы ты смог пережить всё это со мной.

— Даже не знаю, дразнишь ты меня сейчас или нет, — говорю я.

— Я тебя не дразню. Я, правда, обещаю. Но прежде, чем я покину Коб, тебе придётся назвать мне имена каких-нибудь тату-мастеров из Токио.

«Прежде, чем я покину Коб». Каких-то несколько недель назад я даже не знал о существовании Рэйн Харт, а теперь не проходит и пары минут, и я снова думаю о ней.

— Если ты отправишься туда сразу же, как уедешь отсюда, ты успеешь застать цветение сакуры, — говорю я. — Всегда мечтал это увидеть.

Какое-то время она что-то напевает себе под нос.

— Может быть, в следующем году. На случай если ты передумаешь.

Я так ярко представляю себе эту картину. Рэйн в Токио. Её лицо обращено к деревьям. Цветы сакуры в её волосах.

Мне больно думать об этом. Потому что, когда я пытаюсь представить себя там, я не могу.

Глава 11

ФЕВРАЛЬ

Рэйн

Не успеваю я оглянуться, как половина моего срока в «Ирландце» подходит к концу.