Последний шанс

Я подхожу к ней, открываю графический редактор и ищу эскиз.

— Вот он, — я передаю ей «АйПэд». — Мы можем переделать его так, как пожелаешь. И я могу изменить его в зависимости от места, где ты хочешь его набить. Я знаю, что ты хотела татуировку на ноге, но как я и сказал, это большая конечность, и я не знаю, где конкретно на ноге ты хотела бы его видеть. Я напечатаю несколько трафаретов разных размеров.

Рэйн смотрит на рисунок. Я не знаю, услышала ли она хоть слово из того, что я сказал. Она всё смотрит и смотрит на него.

— Рэйн?

Она возвращается из тех мыслей, в которые погрузилась, и широко мне улыбается.

— Это гораздо лучше, чем рисунок на стикере.

Я смеюсь.

— Я очень на это надеюсь.

Она снова опускает взгляд на «АйПэд».

— Когда ты его нарисовал?

— О… несколько месяцев назад. Наверное, сразу после того, как ты уехала.

— Это прекрасно.

— Для дизайна я использовал изображения старых журналов путешественников, которые нашел в сети. Я подумал, что тебе это может понравиться.

Я встаю рядом с ней.

— А все эти цветы произрастают в Ирландии. Но если ты предпочитаешь другие цветы…

— Не глупи, Кёриг, конечно, я хочу ирландские цветы.

Она передает мне «АйПэд».

— Это идеально. Так когда мы начнём?

— Думаю, прямо сейчас. Давай я напечатаю трафареты, мы выберем размер и расположение, а затем я подготовлю рабочее место.

— Идеально, — говорит она.

Рэйн снова обходит студию, пока я всё подготавливаю. Она останавливается у стены, на которой висят мои эскизы, приклеенные скотчем, и наклеивает стикер рядом с одним из них, но тот падает на пол пару секунд спустя.

— Проклятье, — говорит она.

Я решаю не спрашивать о том, что она делает. Кто знает. Она находит на моём столе скотч и приклеивает стикер на стену.

— Вот. Теперь он твой. Расскажешь мне потом, когда кто-нибудь выберет его для своей татуировки.

Я начинаю смеяться, продолжая вырезать трафареты.

— Я искренне сомневаюсь в том, что кто-то посмотрит на мои наброски и выберет наскоро нарисованного жука на потёртом стикере.

— Как знать, — говорит она. — Люди могут тебя удивить.

— Может быть, — говорю я. — Но я сомневаюсь, что смогу набить его кому-то. Я нарисовал его для тебя. Было бы странно набить его кому-то другому.

Когда мы выбираем размер и место, я отвожу Рэйн к кушетке. Она начинает хихикать, когда я беру одноразовую бритву и приседаю на корточки напротив неё, чтобы побрить то место на её бедре, на котором мы будем делать татуировку.

— Извини, — говорит она. — Не знаю, что здесь смешного. Это не смешно. Я просто подумала, что могу делать татуировку всякий раз, когда мне будет лень бриться.

— Неплохая идея, — говорю я. — Если, конечно, ты планируешь побрить только часть ноги.

— А ещё ты так классно смотришься в этой позе.

Я смотрю на неё снизу вверх.

— Ты пытаешься меня отвлечь? Ты же в курсе, что татуировки это навсегда?

— Извини! Извини, — говорит она.

Я очищаю её кожу, и хотя я делал это уже миллион раз, я всё равно задерживаю дыхание, приложив к ней трафарет и сделав шаг назад, чтобы оценить его.

— Что думаешь? — говорю я.

Рэйн поворачивается к зеркалу и осматривает трафарет на ноге.

— Мне очень нравится, — говорит она нараспев.

Я сажаю Рэйн на кушетку, и пару минут спустя оказываюсь перед ней. Всё, что мне нужно, лежит рядом со мной, в руке тату-машинка.

— Готова? — говорю я, взглянув на неё.

— Я была готова с тех пор, как узнала о том, что ты «типа татуировщик», — говорит она. — Я так понимаю, что теперь ты просто татуировщик.

— Ладно, начнём, первая линия.

Я обхватываю рукой её бедро и приступаю к работе прежде, чем успею засомневаться в себе. Закончив первую линию, я поднимаю на неё глаза. Она улыбается мне, поэтому я продолжаю работу. Через несколько минут нервное напряжение немного спадает. Рэйн молчит и не двигается. Что… очень на неё не похоже.

— Ты в порядке? — спрашиваю я.

— Это не так больно, как я думала, — говорит она. — То есть, я бы не сказала, что это весело, но всё не так плохо. Я просто не хочу тебе мешать.

— Ты можешь разговаривать. Только постарайся не разговаривать руками, как ты это обычно делаешь. Если ты вдаришь мне по голове, результат будет не очень хорошим. В буквальном смысле слова.

Моё ОКР, должно быть, в курсе, как сильно я из-за этого переживаю, потому что спустя полчаса, как только я начинаю думать, что всё пройдёт гладко, оно начинает раскачивать мои нервы. Рэйн, похоже, чувствует перемену в моём настроении, потому что говорит:

— Ты в порядке?

Я вздыхаю, но не отрываю глаз от работы и не смотрю на неё.

— Как обычно.

— Хорошие мысли?

— Я бы не назвал их хорошими. Я переживаю, что набью тебе что-нибудь ужасное.

— Мне всё равно, пусть будет ужасное.

— Не в том смысле.

— А вот теперь ты меня заинтриговал. Тебе не обязательно рассказывать мне о том, что это будет. Может быть, мне понравится? Я не против набить что-нибудь скандальное.

Я чувствую, что краснею.

— Не думаю, что тебе понравится, если на твоём бедре будет набито слово «шлюха».

— Шлюха? Ого.

— Я, конечно, не считаю тебя шлюхой. Не то, чтобы в этом было что-то плохое. Я… Господи, я даже не понимаю, что сейчас говорю.