Последний шанс

Уже через десять минут Грейс решила, что ни за что не придет сюда снова, тем более что после лицемерной Меган выступала бледная и до прозрачности худая девица, сообщившая, что недавно родила близнецов и теперь у нее четверо детей до пяти лет, а муж в армии на Ближнем Востоке, где его могут в любой момент убить. Она извиняющимся тоном рассказывала о том, что в иные дни не успевает даже почистить зубы, и призналась, что очень переживает из-за того, что не справляется. Грейс беспокойно заерзала в кресле, думая: «Ну конечно, а кто бы справился на твоем месте, бедная девочка? Государство должно в таких случаях предоставлять бесплатную няню или еще как-то помогать». Ну разве могла Грейс после этого рассказывать о своих проблемах?

Но потом другая женщина сказала:

– Знаете, наверное, это прозвучит странно, учитывая, с какими трудностями вы все тут сталкиваетесь, поскольку у меня самой только один ребенок, который хорошо спит ночью, и мне вдобавок помогает муж. Я служу в налоговой инспекции и всегда гордилась своим умением планировать время. То есть я легко могла бы справиться, однако не справляюсь. И никак не пойму, почему так происходит. – Она глубоко вздохнула и криво улыбнулась, окинув группу слегка испуганным взглядом. – Представляете, вчера я сидела на кухне и целый час тупо таращилась на коробку с плавленым сыром.

– О-о! – Грейс подалась вперед. Вообще-то, она не собиралась выступать, но слова сами сорвались с губ. – Со мной произошло то же самое, только в моем случае это был пакет молока.

– Правда? – Женщина вцепилась в руку Грейс, как будто та могла ее спасти. – Неужели правда? А то я уже думала, что схожу с ума.

А потом с каким-то бессмысленным советом вновь вылезла лицемерная Меган, и Грейс почувствовала, что сейчас расплачется. Она не понимала, почему для нее оказалось столь важным то, что эта дамочка из налоговой больше часа сидела, уставившись на коробку с плавленым сыром, а потом дотронулась до руки Грейс, но… испытала облегчение. И когда присутствующие договаривались о следующем собрании, Грейс поймала себя на том, что предлагает принести печенье, так что выходило, что она снова придет.

Координатор их группы в числе прочего упоминала о значении свежего воздуха, солнечного света и физических упражнений. Поскольку Грейс проигнорировала все другие ее советы (относительно антидепрессантов, сеансов психотерапии и доверительных бесед с близкими), то решила, по крайней мере, отправиться на прогулку.

И вот сейчас, подтянув лямки рюкзака, Грейс делает глубокий вдох и заставляет себя идти вперед.

Глава 60

– Как ты думаешь: если бы у нас был ребенок, он бы краснел и дергался?

– Какой странный вопрос…

– Но все же: да или нет?

– Возможно. Нам пришлось бы оставить его на снегу умирать.

– О-о… Это немного грустно.

Глава 61

По мере того как тропа на Кингфишер делается круче, Грейс все сильнее напрягает икроножные мышцы и дыхание ее становится прерывистым. Боже правый, они с Вероникой и Томасом, бывало, не останавливаясь, взбегали сюда. Разумеется, Вероника всегда оказывалась первой.

Хорошо хоть Джейк не плачет. Он с интересом оглядывается по сторонам, щурясь от солнечного света, проникающего сквозь ветви деревьев. С его нижней губы свисает капелька слюны.

Грейс останавливается, уперев руки в бока, чтобы отдышаться, и вслух произносит:

– Каждый день – это подарок, Джейк. Конечно, подчас это просто ужасный подарок, совсем тебе не нужный.

– Хо! – соглашается малыш.

Грейс призадумывается: может, стоит рассказать той даме из налоговой, что она не испытывает к Джейку надлежащих материнских чувств? Но, глядя на мягкий изгиб его розовой щечки, она вдруг ощущает прилив нежности. Она не предаст его. В конце концов, ее сынишка гораздо красивей того тощего ребенка, снимок которого вчера продемонстрировала ей собеседница. К тому же Кэллум считает, что у Джейка имеются музыкальные способности, а подружка Вероники Одри, которая, похоже, разбирается в детях, сказала, что считает его весьма развитым для своего возраста. Грейс не хочет, чтобы кто-нибудь жалел Джейка! Наоборот, пусть все ей завидуют.

– Послушай, – обращается она к сыну, – тебе приходится меня терпеть, да? Знаю, Софи справилась бы лучше, но я буду очень стараться. По крайней мере, готовлю я лучше ее.

Джейк фыркает.

– Ах, ты считаешь, что это смешно, да?

Грейс снова пускается в путь. Через некоторое время дыхание у нее выравнивается, а тело обретает легкость, привыкая к физической нагрузке. Она идет по кружной тропе, много лет назад проложенной дядей Джимми и дедушкой. Река сверкает на солнце, и Грейс приходится остановиться и надеть солнцезащитные очки. Распустились фиалковые деревья, и их бледно-фиолетовые, похожие на пену цветы так прекрасны на фоне голубого неба, что у нее щемит в груди.

Грейс вспоминает, как приходила сюда рисовать с тетей Розой.

Со своей прабабушкой.