Последний сон

Они приступили к завтраку. К удивлению Лоуренса, он съел не меньше доктора. Видимо так проявил себя морской климат, вызывающий аппетит, о котором он был столько наслышан. Мейбл была молчалива, зато ее брат говорил за них троих. Завтрак привел доктора в отличное настроение. Он обсудил погоду, пожаловался на высокую стоимость угля для отопления, похвалил вкус сосисок и мармелада, одобрил новые занавеси в гостиной. Когда они перешли к чаю, Лоуренсу стало казаться, что он тоже родственник, который приехал погостить после долгого отсутствия. Может быть, двоюродный брат. Между ними не чувствовалось той неловкости, которая бывает между незнакомыми людьми.

Вернувшись после завтрака в свою комнату, Лоуренс сменил рубашку и отправился на прогулку. С замиранием сердца, сновидец закрыл калитку. Глубоко вздохнув, развернулся, и зашагал прямо к морю. Под ногами хрустел мелкий гравий, воздух пах солью и водорослями. Удивительно, но это не сон, он действительно был на побережье. Вода пенилась, мягко омывая гальку. Лоуренс огляделся. На горизонте, на фоне светлого утреннего неба, виднелись темные силуэты грузовых барж. Сновидец медленно повернул голову: дома, вытянувшихся вдоль побережья, не были похож на те, что он видел во сне.

Лоуренс ощутил разочарование. Он твердил себе, что едет к морю ради заслуженного отдыха и только, но в глубине сердца не переставал надеяться, что стоит ему выйти из поезда, как все уладится само собой — найдется тот самый дом и жизнь чудесным образом наполнится смыслом. А теперь он не знал, что делать, у него не было плана. С чего он вообще взял, что это именно тот город на побережье, который ему нужен?

Заложив руки за спину, сгорбившись, Лоуренс бесцельно побрел вдоль берега. У него оставался запас лавандового чая и он был намерен принять его весь сегодня ночью, заснув под шум прибоя. Может быть хоть таким образом он станет ближе к любимой.

Через какое-то время его уединение было нарушено чумазым мальчишкой в клетчатой кепке и больших галошах. Он подбежал к Лоуренсу с гордостью протягивая свою добычу.

— Гляди, какие огромные у меня устрицы! Я сам поймал!

— Действительно, — согласился Лоуренс, рассмотрев серых моллюсков в руках мальчика.

— Тоже их ищешь?

— Нет, просто гуляю.

— Купишь? Устрицы свеженькие, еще пищат. Только выловил. Если купишь, мне не придется нести их в ресторан.

— Думаешь, я предложу лучшую цену?

— Не, дело не в цене. Ну, не только в цене, — тотчас поправил мальчишка. — Просто ресторан высоко, мне лень туда подниматься.

— Спасибо, но я устрицы не люблю. Однако, ты можешь помочь мне кое в чем другом. — Лоуренс поспешно полез в карман. — Ты хорошо знаешь город?

— Я тут всю жизнь живу, все девять лет, — мальчишка надулся от гордости. — Лучше меня никто не знает.

— Видел ли ты когда-нибудь такие дома? — Лоуренс протянул лист с рисунком, затаив дыхание.

Мальчик внимательно изучил его, прикусив нижнюю губу.

— Может и видел, а тебе зачем? — он с подозрением посмотрел на Лоуренса.

— Я художник и хотел бы их нарисовать. Сделать не набросок, а по-настоящему.

— А чем те дома не нравятся? — мальчик махнул рукой в сторону коттеджей.

— Нравятся, но мне нужны другие.

— Есть похожее место, могу показать, — признался ловец устриц. — Ты в самом деле художник, а не грабитель? Бабушка говорит, что на дома заглядываются грабители.

— Клянусь, я не грабитель. Не веришь? У меня кисточки есть.

— Ладно, тогда покажу после обеда. Мне нужно отдать улов, пока он не протух.

— Я остановился в «Синей бухте». Приходи к калитке к двум часам.

— А, так ты живешь в том коттедже… Меня зовут Эрик, — мальчик серьезно, совсем по-взрослому протянул руку.

Сновидец представился и крепко пожал липкие, перепачканные грязью пальцы. Мальчик довольно ухмыльнулся и убежал. Лоуренс возобновил прогулку. Шаг за шагом, сновидец шел вдоль побережья, носком переворачивая пустые раковины, пугая маленьких черных крабов. Когда бессмысленная ходьба его утомила, он присел на скамейку, глядя на волны с белыми гребешками. Их шелест наводил на размышления.

На одной из встреч Мари высказала предположение, что его прочная фиксация на умершей жене — это побег от действительности, вызванный страхом перед реальными отношениями с женщинами. Постепенно аудитор подвела его к этой мысли. Лоуренс не спорил, он действительно боялся женщин, но страх был иного рода. Сновидец боялся сделать неверный выбор, провести жизнь с чужим человеком. Нельзя связать себя с кем-то, кто тебе не более чем знакомый, когда есть та, которой ты предназначен. Лоуренс неосознанно пошарил во внутреннем кармане, ожидая найти там желтый конверт. Вместо него пальцы нащупали мятый билет на поезд.