Последний сон

Лоуренс с удовольствием дышал полной грудью, наслаждаясь свежим, соленым морским воздухом, чья резкость в сто крат была лучше маслянистой приторности пропитанного выхлопными парами воздуха его города. Мощенная брусчаткой улица поблескивала на солнце. Чем ближе они спускались к берегу, тем становилось теплее. Даже в тени переулков не было видно снега. Редкие прохожие приветственно приподнимали шляпы и дружелюбно махали им. Лоуренс поймал себя на мысли, что сейчас его реальность похожа на сбывшейся сон.

Коттедж «Синяя бухта» стоял на углу улицы, которая тянулась вдоль набережной. От воды его отделяло всего пара десятков метров. Это было трехэтажное здание, окрашенное белой краской. Дом был старым, но выглядел ухоженным, хотя крыша требовала починки, а ставни покраски. Из трубы вился дымок. На невысоком заборе висела табличка с названием коттеджа и надписью: «Сдаются комнаты».

— Я не был здесь весь год, — извиняющимся тоном сказал Джонс. — Кое-что требует ремонта, конечно, но внутри все в полном порядке.

— Почему он называется «Синяя бухта»?

— Прихоть прежних владельцев, — доктор пожал плечами, отворяя скрипучую калитку. — Местные просто обожают бухты. Вам встретятся голубая, желтая, зеленая бухты… И так далее.

Джонс решительно пересек дорожку и постучал. Прошло меньше минуты и дверь распахнулась. В проеме стояла высокая худощавая женщина сурового вида, обладающая заметным сходством с Джонсом, одетая в черное платье строгого покроя и серый передник.

— С приездом! Ты как всегда точен. — Она радушно обняла брата и тут же с интересом посмотрела на гостя.

— Мейбл, дорогая! Рад тебя видеть в добром здравии. Это Лоуренс, мой новый друг с которым я познакомился в поезде. Ему нужна комната на несколько дней.

— Здравствуйте, — Лоуренс приветливо улыбнулся и галантно поклонившись, легко пожал ей руку. Мейбл не привычная к подобному, смущенно отвела глаза.

— Вам повезло. У нас есть несколько свободных комнат. — Хозяйка пропустила их вперед и закрыла дверь. — Хотите комнату с видом на море?

— Наверное, — настала очередь Лоуренса смущаться.

— Он в первый раз, — пояснил доктор.

— Тогда говорю, как есть. Плюсы — прекрасный вид, шум прибоя. Говорят, он успокаивает и усыпляет. Минусы — крики чаек могут быть весьма раздражающие, особенно ранним утром. Когда ветер дует, в комнате прохладно. В первый раз все хотят вид на море, во второй раз берут комнату с окном в сад.

— Тогда я тоже последую традиции, — улыбнулся Лоуренс.

— Хорошо. Нам наверх, — она указала на крутую лестницу, отполированную до блеска.

— Мейбл, тебе нужна какая-нибудь помощь? — спросил доктор, вешая шляпу на вешалку в виде оленьих рогов.

— Нет, ступай в гостиную. Там уже накрыто.

Поднявшись на второй этаж, хозяйка отворила покрытую затейливой резьбой дверь, и благосклонным кивком пригласила Лоуренса осмотреть комнату. Он шагнул вперед. Перед ним была кровать с медными высокими ножками, на которой лежали большие и маленькие расшитые шелком подушки. Она была такой огромной, что невольно притягивала взгляд, поэтому постоялец не сразу заметил антикварный комод прошлого столетия и кованую печь в углу. Письменный стол стоял вплотную к окну, за которым виднелась бесконечная водная гладь. В комнате царила идеальная чистота.

— Мне нравится, — честно сказал Лоуренс. — Я бы хотел у вас остаться. Я уезжаю в воскресенье.

— Хорошо. — Мейбл сухо кивнула, но глаза ее радостно заблестели. — В оплату также входят завтрак и ужин. Будете сейчас завтракать с нами?

— Это было бы чудесно. Я проголодался.

— Тогда спускайтесь через десять минут. Подготовлю для вас место и приборы.

— Простите, как мне к вам обращаться?

— Просто по имени, — ответила хозяйка, закрывая дверь.

Лоренс прошелся по скрипучему полу, сел на кровать. Было непривычно мягко. Какие сны будут сниться на этой кровати? Мейбл показалась ему приятной женщиной, но похоже ее дело и впрямь идет не слишком хорошо. В доме было очень тихо, вешалка вопиюще пуста. Не похоже, чтобы здесь обитали другие постояльцы.

Спустившись в гостиную, Лоуренс обнаружил, что его подозрения верны. На столе стояли три прибора. Джонс опустился на колени перед камином, занятый розжигом.

— Поторопись, пожалуйста. — Мейбл протянула брату свернутый журнал для растопки.

— Что? Нет, только не этот! — он в ужасе замахал рукой.

— Почему? Он старый.

— Там прекрасная статья о миграции трясогузок!

— Мы ждем! — хозяйка сделала ударение на первое слово.

Доктор со вздохом вырвал несколько листов, поджег их и кинул на растопку. Закрыв решетку, он с ворчанием поднялся с колен, отряхивая брюки.

— Садитесь, — Мейбл села посередине и указал Лоуренсу место справа от себя. — Здесь овсянка, — она подняла крышку кастрюльки, откуда повалил пар. — А тут жареный бекон и яйца, фасоль в томате и сосиски. На десерт будет яблочный пирог.

— Вот это другое дело! — обрадовался Джонс, тут же забыв про досадную потерю журнала. — Спасибо за вкусности, — поблагодарил он сестру, энергично намазывая тост маслом.