Последний стратег

Главнокомандующий Петроградским военным округом».

Алексеев прибыл в окружной штаб, располагавшийся близ Зимнего дворца, в гражданском: пальто, шляпа. Полковников был заранее предупреждён о визите и с нетерпением ждал генерала, с которым лично знаком ещё не был:

   — Ваше превосходительство. Представляюсь - полковник Полковников.

   — Георгий Петрович, мой визит в штаб столичного округа официальным назвать никак нельзя. Поэтому обращайтесь ко мне не по-военному. Называйте меня по имени и отчеству: Михаил Васильевич.

   — Слушаюсь.

   — Я на днях ознакомился с вашим приказом по петроградскому гарнизону. У вас больше достоверной информации о положении дел в столице. Вы считаете, что «временные» уже растеряли в ней всю полноту власти?

   — Точно так. Мои приказы исполняются только в военных училищах. Из них наиболее надёжны Павловское и Михайловское артиллерийские.

   — А резервные полки Гвардии? Другие запасные части?

   — Они в руках различных агитаторов, как своих доморощенных, так и приходящих из районных советов. Особенно активны большевики. В солдатских казармах всё больше гостит кронштадтских матросов. Те признают власть только своего Центробалта во главе с унтер-офицером Дыбенко.

   — Неужели нельзя опереться в наведении порядка в столице на гвардейские полки?

   — Думается, что пока нет. Или уже нет.

   — Почему? Ведь гвардейцы всегда были цветом русского воинства.

   — От тех гвардейцев, Михаил Васильевич, в столице мало кто остался. Лейб-гвардия почти вся выбита в боях на фронте. А здесь, в полковых казармах, только выздоравливающие и запасники.

   — А офицерский состав резерва Гвардии?

   — Среди него кадровых офицеров почти нет. Единицы. Все остальные во фронтовых полках. А командиры военного времени и сегодняшние прапорщики ситуацией в ротах и батальонах уже не владеют. Фактический командир полка сегодня - это полковой солдатский комитет.

   — Но есть же в гарнизоне здоровые элементы. Понимающие, что Отечество в смертельной опасности.

   — Есть: это прежде всего офицеры кадры. Но в столице им себя не проявить. Соотношение сил не то. Да есть ещё одно большое «но».

   — Какое «но», Георгий Петрович?

   — Кадровые офицеры стоят за монархию в России, какой бы она ни была. За Керенского и его «временных» погибать в бою с революцией мало кто будет. Особенно из фронтовиков.

   — А как ведут себя казаки гарнизона?

   — Донской казачий полк в Петрограде единственный. И он уже объявил себя в идущих событиях нейтральным.

   — Можно ли властям Керенского опереться на милицию?

   — Уже нет. В городских окраинах она уже во многих местах заменена отрядами красногвардейцев больших заводов.

   — Значит, разоружить противников правительства в Петрограде нельзя?

   — Нельзя, Михаил Васильевич. Это уже не гипотеза, а аксиома. Реальность нашего дня. Запасов оружия у революционеров оказалось намного больше, чем предполагали в штабе округа.

   — Итак, петроградский гарнизон опорой правительства уже не является.

   — В лучшем случае можно надеяться на его нейтральность. Это максимум, что я смогу сделать на посту главнокомандующего войсками Петроградского округа.

   — Тогда у меня к вам, Георгий Петрович, есть один вопрос. Как к офицеру Российской императорской армии.

   — Я готов его выслушать, Михаил Васильевич.

   — Можно ли на вас положиться в деле спасения России от революционной анархии?

   — Можно, ваше превосходительство. Я казачий офицер и присяге не изменю...

Алексеев не ошибся в Полковникове. Тот стал активным членом создаваемой тайной офицерской организации. И вошёл в неё не один, а привлёк к её деятельности ещё многих единомышленников, вместе с которыми ему впоследствии пришлось сражаться в рядах белой Добровольческой армии на российском Юге.

Впоследствии, узнав о том, что Полковников в марте 1918 года погиб в бою в Задонской степи, Михаил Васильевич с горечью скажет:

   — Это был тот самый офицер, который попытался взять власть в красном Петрограде в свои руки. В последних числах октября 17-го года...

Алексеев говорил о событиях в столице, которые вошли в историю Гражданской войны в России как юнкерский мятеж в Петрограде. Полковник Полковников, отстранённый от занимаемой должности правительством Керенского за «нерешительность» в борьбе с восставшими, не покинул тогда столицу. Он стал одним из организаторов «Комитета спасения Родины и революции», став командующим его армии. Правда, армией её было назвать никак нельзя, поскольку Комитет опирался только на часть столичных военных училищ.

Ради исторической правды следует сказать, Полковников и его единомышленники-контрреволюционеры пошли тогда на шаг отчаяния. Взять власть в Петрограде, огромный, многотысячный гарнизон которого колыхнулся в своей массе на сторону второй уже за 1917 год революции, было безрассудно. Тем более что едва ли не единственной военной силой «мятежа» были юноши с красными юнкерскими погонами на плечах, мечтавшие стать офицерами Русской армии...

...Считается, что Алексеев стал создавать в Петрограде подпольную военную организацию 16 октября 1917 года. Немного позже она будет называться Алексеевской офицерской.