Последний стратег

Алексеев уезжал на казачий Юг по подложному паспорту на имя отца жены инженера Щетинина, которая трудилась сестрой милосердия Кауфманской общины общества Красного Креста. Община была названа в честь генерала Кауфмана, покорителя Хивинского ханства и генерал-губернатора Туркестана. Михаила Васильевича в пути сопровождал адъютант ротмистр Шапрон, тоже переодетый в цивильную одежду.

Был выбран не прямой путь по железной дороге на Дон, а кружной: Москва — Царицын - Тихорецкая - Ростов - Новочеркасск.

К этому времени на Дон, в города Новочеркасск и Ростов, было уже отправлено несколько десятков членов Алексеевской военной организации - петроградцев и москвичей. Половину из них составляли юнкера и студенты. Готовились к отъезду новые группы добровольцев, которых требовалось снабдить деньгами, железнодорожными билетами и во многих случаях документами.

Провожавшим его вечером на вокзале генерал Алексеев, одетый в штатское драповое пальто с чужого плеча, на прощание говорил:

   — Через несколько дней будем на донской земле, у атамана Каледина. Туда стекаются мои добровольцы. Нашей России суждено, чтобы на Дону возродилась Русская армия...

   — Обязательно возродится, восстанет из пепла. Под трёхцветным, российским флагом...

   — Только теперь она будет называться Белой добровольческой...

Глава двенадцатая СОЗДАНИЕ БЕЛОЙ ДОБРОВОЛЬЧЕСКОЙ АРМИИ

Алексеев прибыл в столицу Всевеликого войска Донского город Новочеркасск утром 2 ноября. Вместе с ним на местном вокзале сошла с поезда группа верных ему людей - шесть офицеров и юнкеров из Петрограда. Этот день 2 ноября принято считать началом биографии Добровольческой армии. Хотя название - Добровольческая она получила только в конце декабря того же 1917 года.

По странной игре судьбы последние остатки белой Русской армии покинули Крым тоже 2 ноября 1921 года. Так прошло ровно четыре года непримиримой вооружённой войны, которая в истории получила название Гражданской...

Первым человеком, которому генерал Алексеев нанёс деловой визит, был атаман Каледин. Человек решительного склада, введший в Области войска Донского своей властью военное положение.

Разговор в кабинете старинного атаманского дворца носил деловой характер и долгим не был. Генералы понимали друг друга с полуслова. А. И. Деникин так описал в своих «Очерках русской смуты» для истории этот разговор:

«…Тот (атаман Каледин. – А. Ш.) стал жаловаться на сложность положения и недостаток сил:

   — Так, Михаил Васильевич, трудновато становится. Главное, меня очень беспокоят Ростов и Макеевка. Положим, в Ростове и Таганроге у меня надёжные люди, а вот в Макеевке сил не хватает...

   — Церемониться нечего, Алексей Максимович, - Алексеев был настроен очень решительно.

   — Вы меня извините за откровенность: по-моему, много времени у вас на разговоры уходит, а тут ведь, если сделать хорошее кровопускание, то и делу конец...».

Оказавшись в Новочеркасске, Алексеев в первые же дни «определяется в стратегии» Белого движения. Составляется план ближайших действий. С доверенным человеком в Могилёв отправляется письмо на имя генерал-майора М. К. Дитерихса, соратника по Юго-Восточному фронту и сослуживца по штабу Ставки:

«...Дело спасения государства должно где-либо зародиться и развиться. Само собой ничего не произойдёт...

Только энергичная, честная работа всех, сохранивших совесть и способность работать, может дать результаты...

Слабых мест у нас много, а средств мало, давайте группировать средства главным образом на юго-восток, проявим всю энергию, стойкость...

Откуда-то должно идти спасение от окончательной гибели, политической и экономической. Юго-восток имеет данные дать источники такого спасения. Но его нужно поддержать, спасти самого от потрясения. Вооружимся мужеством, терпением, спокойствием сбора сил и выжиданием...».