Последний стратег

Под Горлицей на 4 (!) русские пушки большого калибра немцы применили аж 334 (!). Такого шквала тяжёлых снарядов, обрушившихся на участок прорыва у польского городка в Прикарпатье, не знал даже Западный фронт в самых ожесточённых сражениях.

Горлицкая операция длилась 52 дня. В итоге русским войскам пришлось оставить австрийскую Галицию, но неприятель прорвать Восточный фронт так и не смог. Зато он его успешно «продавил». Людендорф писал в своих воспоминаниях о результатах того наступления:

«Фронтальное отступление русских в Галиции, как бы оно ни было для них чувствительно, не имело решающего значения для войны...

К тому же при этих фронтальных боях наши потери являлись немаловажными».

Известный военный историк-белоэмигрант профессор генерал-лейтенант Н. Н. Головин в своём фундаментальном труде «Военные усилия России в мировой войне» пишет:

«Германский прорыв в Галиции вызывает в русских войсках, терпящих в это время острый недостаток в огнестрельных припасах, большие потери; численность действующей армии опять падает, и к 15 мая 1915 г. она равняется 3 900 000».

Тот же Головин пишет об отступлении Русской армии:

«Выход из создавшегося положения был только один: отвод всех армий вглубь страны, для того чтобы спасти их от окончательного разгрома и для того, чтобы было с чем после восстановления снабжения продолжать войну.

Но русская Ставка три месяца не может на это решиться. Только в первых числах августа начался грандиозный отход армий Северо-Западного фронта, проведённый с большим умением генералом Алексеевым.

Много трагических переживаний выпадет на долю высшего русского командования за время этого отступления: сдаются крепости Новогеоргиевск и Ковно, очищаются крепости Ивангород, Гродно и Брест-Литовск, в тылу царит паника. Несколько раз германские клещи готовы были окончательно захватить отходящие русские армии, но в итоге к октябрю месяцу русские армии выходят из грозящего окружения и останавливаются на новой линии, протягивающейся от Риги на Двинск, озеро Порочь и далее на юг на Каменецк-Подольский».

Когда закончится Великое отступление 1915 года, многое российские газеты назовут главнокомандующего армиями Северо-Западного фронта генерала Михаила Васильевича Алексеева «спасителем Русской армии в Мировой, Отечественной войне».

Один из ближайших помощников и советников Алексеева в кампании второго года войны, генерал Борисов, вспоминал:

«Во время борьбы в Польском мешке в первый раз у меня возник сильный спор с Алексеевым. Я, исходя из опыта бельгийских крепостей и зная крепостное дело из прежней своей службы в Ивангородской крепости, в Генеральном штабе, настаивал на очищении нами не только Ивангорода, Варшавы, но и Новогеоргиевска. Но Алексеев ответил:

   —  Я не могу взять на себя ответственность бросить крепость, над которой в мирное время так много работали.