Последний тигр. Обитель Святого Ястина

В отличие от сыщика, который был человеком бывалым, но светским, Кастор был священником. Его белый цвет, как и звезда на его груди не были пустыми символами, они имели власть и власть не только в мире людей. Создатель, который даровал людям Речь, сделал это ради их защиты, по его воле пришли в мир трое отцов и пятеро матерей, чтобы продолжить его дело, а после передать его избранным апостолам. Создатель принёс людям силу Искры и веру в её негасимый свет, он знал, что когда-нибудь людям понадобится этот свет, чтобы разогнать мрак.

То, что сейчас видел Кастор никак иначе кроме как кромешным мраком назвать было нельзя, мрак заполнял собой узкое ущелье, мрак гудел и двигался, словно рой насекомых. Там, где волна мрака ударилась в гладкую стену Подножия на камне оставались царапины и в воздух поднималась белая пыль. Кастор откуда-то знал, что убежать нельзя, да и некуда. Мрак затянул паутиной выход из ущелья и кидался на всех, кто пытался прорваться. Черная туча, очень похожая на живой организм, проникала в ноздри, глаза и уши людей и лошадей, всадники хватаясь за голову, падали на землю, под копыта своих скакунов. Объятые ужасом люди кидались в разные стороны. По лицам северян текла кровь. Кастор выровнял дыхание и дрожащей рукой достал звезду, та ярко вспыхнула. Свет ударил во все стороны и мрак откатился к стенам ущелья, где неожиданно замер, как хищник перед прыжком. Тогда Кастор быстро сделал шаг вперед, чтобы быть рядом с сыщиком и, наполнив лёгкие воздухом, затянул молитву, будто строевую песню. Он тянул и тянул, как можно выше, так, как его учили в монастыре Святого бедняка Юлиуса Марка, пятого Апостола. Смысл Речи был далёк от сознания Кастора, но как говорили монахи главное — ритм и фонетика. Кастор был прилежным учеником и Речь всегда сдавал на отлично, но сейчас голос его дрожал, потому что страх сжимал горло. И руки, державшие звезду, тоже дрожали, но Кастор не отступил. Он сделал еще шаг и поднял звезду над головой. Сыщик послушно шагнул следом. Те, кто еще мог идти или ползти, бежали и ползли в круг света, четко проступивший на земле вокруг Кастора. Северяне понимали, что их последней надеждой была молитва, плывущая над ущельем и разгоняющая мрак силой Истинной Речи.

Кастор, ни на секунду не прерывая молитвы, сделал еще шаг в сторону выхода из ущелья. Мрак вздрогнул и бросился к нему, но преодолеть порог света не смог.

Сколько еще шагов предстоит сделать Кастору, прежде чем он охрипнет и не сможет вытянуть ни единого звука? И в этот момент в грудь ударила стрела. От боли Кастор захлебнулся речью и повалился на спину. Встать он уже не смог, звезда выпала из его рук и погасла.

Глава 12

Раз полоска, два полоска, уши, лапы, хвост из воска…

Орис ощущал мягкость песка и слышал шум реки. Его величество королева Чандра текла мимо, не задевая его ни каплей своей милости. Змеи же продолжали проникать в череп, извивались и шипели в голове. Орис кричал и молил Чандру забрать его. Превратить в песок, в ветер, в холодные брызги.

Раз полоска, два полоска, уши, лапы, хвост из воска…

Орис чувствовал, как змеи проникают ему под кожу, вгрызаются в тело, ломают рёбра, сворачиваются клубком за грудиной. Дышать было больно. Где-то далеко запел колокол, отмеряя четырнадцать ударов.

Раз полоска, два полоска, уши, лапы, хвост из воска…

Орис хотел молиться, но не мог. Не мог достать ни буквы из своей памяти. Кромешная тьма обняла его и укрыла от Создателя. Он был совершенно один здесь, совершенно беспомощный, умирал и умирал, каждый раз, чтобы воскреснуть и стать болью. Стать черной змеёй.

Дурацкая детская считалочка, которую он почему-то не мог выкинуть из головы, продолжала вертеться на языке. Пока боль, как горячий воск, капал ему на руки, на лицо, в глаза, он кричал, но повторял и повторял:

«Раз полоска, два полоска, уши, лапы, хвост из воска…»

Считалочка превратилась в спасительную менту.

Но зверь все не приходил, никто не приходил и тогда Орис разозлился. Заглотил боль и они стали наконец единым целым. Боль открыла ему двери и её помощью Орис вырвался из темноты, и впервые змеи отступились от него. Впервые он увидел свет, ощутил его. Свет Искры, свет, что источала Звезда Создателя. Он не сразу понял, что слышит молитву, слышит Речь. Она текла бурно, пенилась, как воды Чандры, разгоняя мрак вокруг него и отпугивая змей. Орис потянулся туда, откуда звучала Речь и попытался поймать волну, влиться в поток.

Слова сами пришли к нему, буква за буквой он вспомнил и начал повторять…

Что-то резко ударило Ориса в лицо и он очнулся.

Широкая ладонь Гвана била его по щекам.

— Живой, рыжий ты чёрт, а ну поднимайся и валим отсюда, — прошептал Гван, — Давай ка братец, подсоби.

Циклоп легко подхватил Ориса на руки и понёс.

Тот успел лишь краем глаза увидеть каменную фигуру Барахольщика, тот сидел на полу у очага, скрестив ноги. Глаза его были сплошь заполнены чернотой. Под кожей на лбу и щеках ползали черные змеи.

— Молится, гад, — прошептал Гван. — Но это ненадолго, так что возможно будем пробиваться с боем.