Последний цветок Эринхейма (СИ)

— Не все, — Даниэль недовольно поджал губы и нахмурился. — В-третьих, тебя никто не тронет. И я сейчас имею в виду женихов. Поверь, если ты не примешь мое предложение, не пройдет и недели, как они начнут осаждать твой особняк десятками. Мать сегодня просветила меня, что ты, оказывается, чуть ли не самая выгодная невеста сезона, так что…

— А вот угрожать не надо, — отрезала жестко и прямо встретила пытливый взгляд его высочества. — Спасибо твоей матушке, я уже поняла, как сглупила, когда приехала сюда. Знаешь, такое чувство, что не в столице великой империи живу, где население пара сотен тысяч человек, а в хлеву, где всего одна корова и десять племенных быков со спермотоксикозом!

Принц, поперхнувшись, заметно покраснел, я же, зная куда больше интересных слов и сравнений, язвительно продолжила:

— Так что нет, высочество. Передай своей маменьке, что если не оставит свою глупую затею, то однажды очень сильно об этом пожалеет. И если я сама не справлюсь, то уж опекуну это точно проблем не составит. Ты меня понял?

— Понял, — буркнул Даниэль, морщась. — Только зря ты так… Я же действительно хочу помочь.

— Чем? — вложила в короткое слово всю язвительность, что ощущала. — Изображая друга? А тем временем императрица заранее договорится со священником и когда я меньше всего буду ожидать подвоха, запрет нас троих в храме и не выпустит, пока ты меня не обрюхатишь?

— Кажется, ты его сломала, — вполголоса прокомментировал фей круглые глаза и продолжительный ступор принца. — Эй, высочество! Отомри! Нам тут высокородных трупов не надо. Вот была бы тут хотя бы березовая роща…

Хищно ухмыльнувшись, медовый фей таинственно понизил голос, склонился ко мне и заговорщицким тоном сообщил:

— Березы любят прорастать сквозь тела, набираясь соками. Высокие вырастают. Мощные. Просто загляденье!

И вроде тихо сказал, но принц все равно услышал (наверняка на то и был расчет!), так что торопливо встрепенулся и возмущенно заявил:

— Мари, ты не права!

— Ага, — фыркнула. — И в чем же?

— Не буду я тебя… — парень жутко смутился, но все же повторил то самое слово, — брюхатить! Пойми, я сам жениться не хочу! Зачем? Мне всего шестнадцать! Отец женился на матери, когда ему было двадцать семь, и, знаешь, я как-то тоже не хочу спешить. Как и ты, да? Давай просто договоримся? Объявляем о помолвке и все. Помолвка — не свадьба, ее всегда можно разорвать. Да и длиться может не один год. М? А там и мать успокоится, и вообще. Да мало ли что может случиться? А хочешь, я даже в академию могу поступить — на время учебы запрещается вступать в брак до самого выпуска.

— Почему? — искренне удивилась такому правилу, хотя все предыдущие слова Даниэля заставляли скорее нервничать, чем обнадеживали.

— Да-а, — принц пренебрежительно отмахнулся, — издержки дремучих традиций, но до сих пор не отменены. Раньше считалось, что брак существенно влияет на энергетические потоки и концентрацию в целом, а во время учебы это крайне нежелательно. Уже давно доказано, что это не так, но правило до сих пор не отменили. Ну? Что скажешь?

— Скажу, что ты неплохо подготовился… — усмехнулась, пустив побольше насмешки в тон, — но я тоже не дура. Может ты и хороший друг, Даниэль, но я не собираюсь проверять это путем своей свободы. — Парень помрачнел, даже не скрывая досады, чем косвенно подтвердил мои догадки, и я неприязненно усмехнулась: — Знаешь, в чем твоя главная ошибка?

— В чем? — скривил губы.

— Ты слишком убедителен. — Несколько секунд мы напряженно смотрели друг другу в глаза, после чего я усмехнулась снова, открывая ему простейшую истину, которую познала еще в прошлой жизни: — Вот только не существует дружбы между мужчиной и женщиной, Даниэль. Это или выгода одной из сторон, или плотское желание. Ни то, ни другое меня не интересует, а вот тебя… Может, уже хватит лгать? Χотя, о чем я? Ты же будущий император! Тебе по статусу положено!

— А ты не боишься, что когда я стану императором, то заставлю тебя пожалеть обо всех произнесенных сейчас словах? — Во взгляде принца промелькнул лед, а на скулах заиграли желваки.

О? Неужели и впрямь проняло?

— Ты им стань сначала, — насмешливо качнула головой. — А как станешь, так снова подумай о своих желаниях. И если всем нам повезет, то ты поймешь, насколько они были эгоистичны. Или вас, будущих императоров, учат именно этому?

Не став отвечать, Даниэль поскрипел зубами, потискал липу (хорошо, что она не бумажная, иначе б в клочья порвал!), и только несколько минут спустя заговорил снова:

— Ты же понимаешь, что моя мать не оставит тебя в покое? А если подключит отца, то вам с опекуном вообще тут жизни не будет.