Последний вечер в Лондоне

Ева проглотила внезапно возникший ком в горле. Ей послышался звук открывшейся двери лифта.

Она пронеслась мимо Прешес к входной двери и распахнула ее, чтобы броситься в объятия Грэма. Они почти не оставались наедине со времени показа из-за его рабочих поездок. Она ощущала физический голод от его отсутствия, ей требовалось увидеть его. Коснуться его. Услышать свое имя из его уст.

Она остановилась на пороге, заметив возле лифта небольшую группу людей. Грэм взял ее за руку и поцеловал в щеку, а затем шагнул назад, чтобы она могла поприветствовать Софию и Дэвида. Ее улыбка дрогнула, когда она мельком увидела мужчину, который закрыл металлическую дверь и повернулся к ней лицом. Вспомнив, о чем подумала, увидев пустующее кресло во время показа, она ощутила острый укол стыда в груди. Она не хотела, чтобы он туда приходил. Совсем не хотела. Она просто не могла заставить себя забыть то, что он считал ее изящной и неповторимой.

– Мисс Харлоу, – слегка поклонившись, произнес Александр Гроф. – Вот мы и встретились вновь.

Стоя возле Грэма, она ответила:

– Вот и встретились.

София поцеловала Прешес в щеку, словно они были давними подругами.

– Дэвид и Алекс, я хотела бы представить вам своего друга, мисс Жанну Дюбо. Но друзья называют ее Прешес.

Ева заметила, как Алекс склонился, чтобы поцеловать руку Прешес, заставив ее покраснеть, чего он – Ева была уверена – и добивался. Ей показалось странным, что он не упомянул о том, что встречал Прешес раньше, возле Дома Луштак.

София тепло поприветствовала их обеих.

– Надеюсь, мы не помешаем, но мне так хотелось посмотреть, что вы сделали с квартирой. Не то чтобы мне позволяли увидеть ее раньше, ведь это было холостяцкое жилище Дэвида, и мама, если бы узнала, что я бывала здесь, получила бы апоплексический удар.

Прешес рассмеялась.

– Вы вовсе не мешаете. Заходите. – Она лучезарно улыбнулась гостям, наслаждаясь ролью хозяйки. – Можете осмотреться, пока мы надеваем пальто. Прошу извинить за некоторый беспорядок. Мы еще не до конца разложили наши вещи. Здесь очень милая обстановка, хотя, мне кажется, нам захочется добавить несколько индивидуальных штришков. Но дом просто очаровательный, и вы – наши первые гости.

София прошла мимо Евы и Прешес и, встав в центре фойе, повернулась, любуясь квартирой.

– Роскошно. В самом деле роскошно. Мы и надеяться не могли на лучших жильцов.

– Благодарю, – произнесла Ева. – Мы тут еще совсем недолго, но уже ощущаем себя домовитыми хозяйками.

– Имеете полное право, – сказала София и принялась палец за пальцем стягивать перчатки. – Это действительно идеальное место, правда ведь?

– Правда, – подтвердила Прешес, закрывая дверь.

Ева провела гостей в большую переднюю гостиную.

– Я знаю, что Дэвид уже все видел, и Грэм, вероятно, тоже, но пройдите полюбуйтесь восхитительными видами Приходской церкви Сейнт-Мэрилебон. А пока вы наслаждаетесь видами, я достану свое пальто.

Она покинула комнату и направилась в первую спальню, где они с Прешес хранили свои пальто и все, что не влезало в платяные шкафы. Она только открыла дверь шкафа, как услышала за спиной голос Алекса.

– Надеюсь, вы получили мой подарок?

Голос напугал ее, но она не хотела доставлять ему удовольствие от понимания того, что – и как сильно – одно его присутствие лишило ее спокойствия. Вместо этого она протянула руку, сняла с вешалки свое новое синее кашемировое пальто и, сделав шаг назад, закрыла дверь.

– Да, получила. Прошу прощения, у меня еще не было возможности вас поблагодарить. Это было довольно суматошное время: показ, переезд. Но я вам очень благодарна. Он восхитителен.

– Вы не собираетесь сказать мне, что не можете принять такой подарок от меня? Что это бесцеремонно с моей стороны и вы хотите вернуть его?

Они встретились взглядами. Казалось, его глаза смеялись над ней. Она втянула в легкие воздух. Ей не нравилась игра, в которую он вздумал играть.

– Нет. Я не намерена возвращать его. Он слишком красив. И, кроме того, мне был необходим портсигар. Мой старый уже бесполезен.

На его губах появилась улыбка, которую она уже начинала узнавать; движение его губ не имело ни малейшего отношения к веселью.

– Согласен с вами, – произнес он и взял ее пальто. – Позвольте.

Он встал за ее спиной и держал пальто, пока она аккуратно, стараясь не помять платья, просовывала руки в рукава.

Ева принялась застегивать пуговицы пальто, а он не отошел в сторону, но и не касался ее, и все же она настолько сильно чувствовала присутствие Алекса, словно он целовал ее в шею.

– Твое произношение становится все лучше, Ева, – проговорил он мягко, почти нежно.

Ее пальцы застыли на последней пуговице, в горле застрял ком. Она открыла рот, чтобы ответить, но невидимая рука словно украла все ее слова.

– Грэм знает правду? О том, кто ты на самом деле?

– Правду?

– А, значит, не знает. Ты постаралась исполнить свою роль, осиротевшая дочь сельского врача из Девона. Восхищен твоим мастерством. Очень убедительно.

– Я не понимаю, о чем…