Последний властелин

— Каюсь! Каюсь! С детства неряха. Бросаю, что где попало. Обязательно вернусь в башню и приберусь. Пусть все останется в идеальной чистоте и порядке.

— Вы не заметили поблизости огромного грифа?

— Нет. Птички мне попадались маленькие и звонкоголосые. Но насчет грифов… Увы, увы!

— Профессор, судя по всему, эта птица существует. Она несет людям беду. И еще: некоторые полагают, будто она свила себе гнездышко неподалеку от этого места. Будьте осторожны.

— Поиск истины повсеместно сопряжен с риском, — философски заметил Пикус.

«Он не боится птицы, — подумал Антоний. — Либо не верит в ее существование, либо… он что-то знает о ней. Что он может о ней знать?»

— Господин профессор, говорят, что где-то здесь был склеп.

В одно мгновение лицо Пикуса стало серьезным:

— Я бы тоже хотел найти его. Не исключено, что тайный путь в склеп ведет через черную башню. Но это пока лишь предположение.

— А кто похоронен в склепе?

— Сила, которая, возможно, несет великое счастье, а возможно, великую беду. Вспомните, что случилось с Советским Союзом, когда ученые, нарушив волю Тамерлана, вскрыли его гробницу? Началась война.

— Вот как! Однако вы тоже хотите найти склеп?

— Я сказал «найти», но не вскрывать.

Антоний посмотрел на потемневшее времени здание и тихо промолвил:

— Сколько веков назад она была построена?

— Давно, молодой человек. Очень давно. Если хотите, через некоторое время я смогу сообщить вам ее возраст.

— Благодарю… Внутри на стенах верхнего этажа — какие-то символы, знаки, письмена…

— Да, да. Наверное, древние письмена. — Профессор вторично уклонился от ответа.

— Господин Пикус, я, пожалуй, еще раз взгляну на них!

Антоний вновь стоял перед непонятными надписями. Ему вдруг пришло в голову, что это чья-то шутка, ничего не значащие каракули… Нет, непохоже.

Он повернулся к Пикусу и увидел, что в глазах профессора горят насмешливые огоньки. Впрочем, они тут же погасли… «Профессор владеет какой-то информацией!» — опять подумал Антоний.

За окнами темнело, близилась ночь, его вторая ночь в поместье у Голубого Озера. Антоний попытался проанализировать события сегодняшнего дня, выстроить какую-то логическую цепь, но концы с концами не сходились. И, главным образом, потому, что отсутствовала сама логика этих событий. Есть в селении те, кто верит в мистику происходящего, есть и сомневающиеся, вроде Малковича. Так существуют Черный Монах и зловещая птица?..

«А что за крылатое чудовище пыталось проникнуть ночью в мою комнату? Я ВИДЕЛ ЕГО!»

Видел? А вдруг это все-таки сон?

«Но ведь когда меня разбудил Малкович, я находился в красном кабинете? Если я спал, то как попал туда? Неужели бродил по коридору, точно сомнамбула?

Я никогда не был сомнамбулой!»

Ему вспомнились слова Агнет о том, что Антоний должен РАЗОБРАТЬСЯ и ПРИНЯТЬ верное решение. Он читал о Грае Торредо, основателе рода Властелинов. «С него все и началось…»

Антоний отправился в красный кабинет, перечитал краткую историю своего предка Грая Торредо. Скупые, хвалебные строчки некоего Л. М. мало что говорят. Но есть письма, расписки, долговые обязательства. Судя по этим старым документам, Грай втаптывал в грязь, уничтожал любого, в ком видел угрозу своей власти, а зачастую, и просто несчастных, попавших в его сети. «Если история с тюрьмой и деньгами Фокса имела место, то… Грай превратился в совершенно иного человека после того, как взял шкатулку с драгоценностями. Потомки были поразительно похожи на него — и внешне, и, судя по всему, внутренне! Когда они делали деньги, то тоже не стеснялись в средствах.

И, наконец, последний из Властелинов, при котором погибла их империя… Почему ему так не везло в делах? Почему он покончил с собой? И покончил ли он с собой?»

Сколько необъяснимых событий происходило вокруг Антония, а его мысли постоянно возвращались к Властелинам.

С ГРАЯ ТОРРЕДО ВСЕ И НАЧАЛОСЬ!

Снова и снова Антоний просматривал материалы, сортировал их, пытаясь выловить из бумажной реки то, что ему нужно. Постепенно обрывочные сведения стали складываться во что-то определенное. Но пока он только в самом начале пути.

Антоний почувствовал, что силы покидают его. Завтра, остальное завтра. А сейчас — спать!

Он ложился в кровать, хотя не знал, дадут ли уснуть призраки прошлого и настоящего.

…Потом — черное полотно. И вот кто-то разрезал его. Блеснул яркий-яркий свет сверкающих люстр. Музыка, шум, смех, веселые окрики. Увешанные бриллиантами дамы и мужчины в смокингах славили Грая, поздравляли и поздравляли «новорожденного». Сам Грай, пусть слегка поседевший и располневший, по-прежнему притягивал взоры самых пылких красавиц. Он веселился, пил, острил, чувствуя себя королем праздника и королем жизни!

Недалеко от него сидел юноша, похожий на Грая, как две капли воды. Он тоже смеялся и пил, ведь праздник касался и его, будущего ВЛАСТЕЛИНА!

Какой-то коротышка, подобострастно заглядывающий в рот Граю, припомнил известную остроту великого Гете: мол, отцовство построено на доверии. «Но в вашем случае, Властелин, сомневаться в чем-либо невозможно! Ваш красавец сын унаследовал все черты отца. Бедная мама! Что осталось от нее?»