Последний вздох синей бороды (СИ)

- В брюках идти в ресторан? – вздёрнула я брови.

- У тебя есть комбинезон, белый.

Действительно, у меня имеется комбинезон, и к нему с чистой совестью можно надеть сабо.

Я поспешила снять красное платье, переоделась в комбинезон, нанизала на руки браслеты, вытащила белые сабо, и всё это смотрелось очень даже ничего.

Но внизу мы столкнулись с моей матерью.

- А вы куда это собрались? – с интересом спросила она.

- Мы в клуб пошли, - объяснила я ей.

- Замечательно, - пришла она в восторг, - мы с вами, - и она помчалась наверх.

- Она нам всё испортит, - со вздохом сказала я.

- Да ладно тебе, - махнул рукой Дима, - думаю, она будет увлечена моим отцом, и у нас получится милое двойное свидание.

- Только с разной возрастной категорией, - сложила я руки на груди, - класс, мать и дочь на свидание с отцом и сыном.

- А что тут такого? Ладно, надо ещё учесть крохотный нюансик, что мать и дочь замужем.

- Верно, - я вынула из сумочки сигареты, и щёлкнула зажигалкой.

- И хватит курить, что ты здоровье портишь? – чувствуется, ему хотелось вырвать у меня сигарету, как он это делал, когда мы были женаты, и эстафетная палочка передана теперь Максу. Последний этого вообще не выносит. И я теперь лишена радости покурить в постели.

Приходится курить тайком, в своём кабинете, и с открытым окном, чтобы кто не учуял. Анфиса Сергеевна тоже против курения, она бывший врач, и до выхода на пенсию считалась блестящим хирургом, и следит за мной в оба зорких глаза.

Максим, по наущению бабушки, отсидел шесть лет за партой в мединституте, но хирургом так и не стал, зато теперь открыл клинику пластической хирургии.

Я не представляю, как он совмещает работу в клинике и в управлении, но он ухитряется. Впрочем, я тоже ухитряюсь работать в глянце, и управлять ресторанами. Наверное, это у нас семейное.

- Имею полное право делать то, что захочу, и ты мне не указ, - резко ответила я, и затянулась дымом.

Сверху послышался цокот каблуков, маман в ослепительном платье алого цвета, и Глеб Никифорович в тёмном костюме, руку об руку, спустились к нам.

- Пошли? – вопросительно посмотрела на нас маман, и мы вышли из дома, - кстати, Викуля, как там дети?

- Дети с аллергией на даче, - объяснила я.

- На какой даче? С какой ещё аллергией? – хотела знать маман.

- Я решила особняк до конца отделать, а у детей реакция на

краску пошла.

- Понятно, - маман отстукивала звонкую дробь своими тонкими шпильками, - а в какой ресторан мы идём?

- Да есть тут один клуб неподалёку, - объяснил Дима.

- А что там с вашими трупами? – спросил вдруг Глеб Никифорович.

- Да пока ничего не ясно, - Дима пожал плечами, - сегодня со следователем говорили, и пока никаких зацепок.

- Пока они это дело расследуют, вас и убить могут, - резко воскликнула маман.

- Вот поэтому мы и ввязались в расследование, - сказала я, - пока нас не убили.

За разговорами мы дошли до клуба ресторана, поднялись по ступенькам, и, толкнув входную дверь, очутились в полутёмном помещении, в котором витали клубы сигаретного дыма.

- И что это такое? – сурово осведомилась я, - это больше на кабак смахивает.

- Действительно, - согласилась со мной маман, - ладно, пусть будет клуб.

Мы чинно уселись за столик, официант принёс меню, и замер в ожидании.

- Вы не хотите хорошего вина? – спросил он вдруг, - у нас тут есть один завод, одного испанского дельца, и у нас с ним заключён контракт. Вина действительно хорошие.

- Простите, - вдруг поднял глаза Дима, - а о каком заводе вы говорите?

- « Сальварес », - ответил официант, - он в этом посёлке расположен.

- А вы уверены, что это вино этого завода? – прищурил глаза Дима.

- Конечно, - слегка растерялся официант, - у нас есть настоящее « Андалусия ».

У Димы глаза на лоб полезли, и я стала догадываться, в чём дело.

- Принесите нам этого вина, - нехорошим голосом сказал он, - а мы пока посмотрим меню.

- В чём дело? – тут же спросил Глеб Никифорович.

- Вот сейчас и узнаем, - скрипнул зубами Дима, и я явственно

видела, что шрам у него на щеке задёргался.

Официант тем временем принёс вино, и разлил по бокалам, а