- Зачем простому человеку читать? – искренне недоумевала я, - ладно, я вот понимаю, молодая, понимаю, амбиции, но человек в возрасте не станет читать, если он всю жизнь не читал.
- А откуда ты знаешь, что она всю жизнь не читала? – Людмила вздёрнула брови.
- Действительно, - растерянно пробормотала я, - я ведь не знаю её толком. Она вполне могла жить амбициями, мечтать, что поступит в институт, а потом всё рухнуло, а пристрастия остались. Просто меня удивило, она как-то резала овощи, и назвала что-то из травы по латыни. Странно, даже для амбициозной рабочей, лишившейся своей мечты.
- Латынь, - на лице Людмилы появилось озадаченное выражение, - это уж вообще.
Говоря честно и откровенно, эта чёртова латынь меня саму доканала. Ангелина Михайловна действительно одну траву по латыни обозвала, и мне это непонятно. Меня в данной ситуации вообще многое заставляет крепко задуматься. Хорошо, что Дима сейчас ушёл, а то потом не отделалась бы.
Капец!
- Откуда она латынь знает? – изумлённо протянула Людмила, - даже не представляю, мама и латынь.
- А кто твой отец?
- У меня нет отца, во всяком случае, я его никогда не знала.
- А какое у тебя отчество? – я продолжала её пытать.
- Анатольевна. Я Шагалова Людмила Анатольевна. А почему ты спрашиваешь? – вдруг спохватилась она.
- Из чистого любопытства, - поспешила её отвлечь, - а ты сама чем занимаешься?
- Я по маминым стопам пошла, подрабатываю, где только
можно, а теперь ты.
Я от неожиданности кофе захлебнулась.
- А что я?
- А кто ты по профессии? Чем ты занимаешься?
- Я бывшая актриса, - ответила я чистую правду.
- Актриса?! – голубые глаза Людмилы даже расширились от изумления, - ты бросила сцену?! – такое недоверие прозвучало в её голосе, что я невольно усмехнулась. Она не единственная, кто так реагирует, узнав, кто я по профессии.
- Я не люблю сцену, - смущённо призналась я, - хотя мне все говорили, что я талант, что я прирожденная лицедейка, но меня это не влечёт. Я сейчас в глянце работаю, и там я на своём месте. Чувствую, что нашла своё призвание, своё место под солнцем. Хотя долго металась, даже бизнесом занялась. У меня сеть ресторанов, так что своего потолка я достигла. Кстати, ты не унывай, и ты можешь найти своё место под солнцем. Если ты хочешь, я могла бы тебе помочь.
- Чем ты мне поможешь? – устало спросила Людмила.
- Ты даже не представляешь, сколько у меня связей, - я мягко улыбнулась.
- А дети у тебя есть? – вдруг спросила она.
- Я троих родила, от Димы дочку, Василису, и от своего последнего мужа двойню, Леню и Лизу.
- Мальчик и девочка? Здорово. Хорошо, когда сразу пара рождается. Значит, ты родила Диме ребёнка?
- Он в Василинке души не чает, - честно сказала я, - да ты не расстраивайся, ты ещё найдёшь другого мужчину, влюбишься. Что ты на Димке зациклилась?
- А ты что с ним мужу изменяешь? – прищурила глаза Людмила, - меня от него отговариваешь, а сама роман крутишь.
Теперь мне стало неудобно. Ведь она права, я сама без ума от Димки, а ей мозги вправляю. А что делать? Мне её искренне жаль, она милая девушка, только безответно влюблённая.
Сколько безответно влюблённых девушек в Димку, наверное, на свете есть. Как и в меня. За мной мужчины бегают, за ним женщины, только нам никто не нужен, кроме друг друга, только вместе мы быть не можем.
- Я только роман кручу, на серьёзные отношения он даже не рассчитывает, а тебе я женского счастья желаю. С Димкой это
вряд ли получится.
- Почему?
- Потому что не тот это человек, холодный, беспринципный, он к тому же немного сумасброд. Мы с ним в этом похожи, я сама сумасбродка. Если мне сейчас позвонят, скажут, поехали на Северный Полюс, на умке кататься, и я поеду. А вот то, что к этой умке даже подходить, не то, что кататься, опасно для жизни и здоровья, это уже дело десятое. В этом вся я, вся в мать, и Дима такой же, несерьёзный, готовый рисковать собственной жизнью. Тебе такая жизнь нравится? Как ты относишься к такому образу жизни?
- Честно? – Людмила наморщила носик, - я вообще-то домоседка.
- Ты сама ответила, - я развела руками, - вы с ним по темпераменту просто не уживётесь.
- Может, ты в чём-то и права, - задумчиво проговорила она, - просто он такой, что у меня колени подгибаются.