Последний вздох синей бороды (СИ)

- Весьма туманное объяснение, - недовольно ответил следователь, а я подхватила Диму под руку, и оттащила в сторону.

- Послушай, дружок, ты можешь кого угодно обманывать, но меня ты не проведёшь. Почему ты не захотел пить? Ты ведь врёшь!

- Я просто не захотел пить. Что в этом такого? – Дима пожал плечами, но по его бегающим глазам я поняла, что он нагло врёт.

- Быстро ответь мне, почему ты не стал пить это вино? – насела я на него.

- Я уже объяснил.

- Ничего ты не объяснил.

- Отстань, - неожиданно грубо ответил он, и отошёл в сторону, а у меня от ужаса сердце сжалось. Наверное, он прекрасно видел, как кто-то что-то подсыпал, и отдал бокал. Безжалостно, не пожалел старика. Выходит, я совсем не знаю этого человека, жестокого, холодного...

Эксперты занимались своим делом, следовали, пришедшие к

обоюдному примирению, допрашивали всех присутствующих, а

я уставилась в окно, закурив тонкую сигарету.

- Извини, - раздался вдруг сзади голос Димы, и его сильные руки стиснули мою талию.

- Пусти, - меня от этого передёрнуло.

- Перестань, - нежно прошептал он, и поцеловал меня в шею.

- Ты хоть разглядел, кто тебе в бокал цианида сыпанул? – безжизненно спросила я, а Дима вдруг резко развернул меня к себе лицом.

- Ты о чём подумала? – смотрел он на меня совершенно круглыми глазами, - Господи! Что ты себе вообразила?!

- Интересно, а что я должна думать? – прищурила я глаза, - ты же не желаешь сказать, почему отказался от вина.

- Мне просто неудобно это тебе говорить.

- Почему тебе неудобно?

- Да потому что! Ладно, раз уж такие шальные мысли с твоей дурной головушке витают, я тебе объясню. Я не переношу белый мускат, я этого сорта винограда в своё время столько съел, дорвался в десять лет, когда меня мама на завод сводила. Меня потом целые сутки тошнило, мутило, и со всеми неприятными подробностями отравления. Любой другой мускат спокойно ем, а этот ненавижу.

- А по-человечески сказать было слабо? – вдруг рассердилась я, - я чуть не умерла.

- Прости, малыш, но мне неудобно было, откуда я мог знать, что тебе всякая глупость в голову придёт.

- Глупость! А зачем следаку соврал?

- По той же причине, ты рядом стояла, - Дима развёл руками.

- Понятно, хорошо, что хоть успокоил. Это очередное покушение?

- Похоже на то, - я нервно огляделась, - кто тебе бокал дал?

- Да Аркадий Петрович, он этим заведует.

- Чем он заведует?

- Да экспериментальными винами.

- Пошли, - я взяла его за руку, и потащила к этому Аркадию Петровичу, - можно вас на секундочку.

- Да без проблем, - и мы отошли к окошку.

- Кто прикасался к бокалу? – спросила я его, - кто наливал вино?

- Да я наливал, - растерянно ответил Аркадий Петрович.

- Я сейчас вас заподозрю в убийцы, если не будете думать, -

пригрозила я ему.

- Маша ещё рядом толкалась, - припомнил Аркадий Петрович, - она мой ассистент, и работает в цехе розлива.

- Давайте её сюда, - нервно сказала я, и он пошёл искать Машу, но вернулся ни с чем.

- Её нигде нет, - растерянно ответил он, - ничего не понимаю.

Я бросилась к Михаилу Игнатьевичу, тот поднял бурю в стакане с водой, и поставил в известность Валерия Никитовича. Естественно, все бросились искать Машу, по всему заводу прошлись, и вдруг раздался визг.

Все бросились на крик, прибежали к каморке, из которой торчали швабры, судя по всему, тут хранится инвентарь уборщиц. Но сейчас на этом инвентаре лежала девушка, её рыжие волосы растрепались, и она опрокинулась вместе со швабрами на пол, видимо, когда открыли дверь.

Михаил Игнатьевич тут же проверил пульс, и с облегчением вздохнул:

- Живая. Приведите её в чувство.

Дима тут же подхватил девушку на руки, и отнёс в цех. Её там уложили на диван, кто-то принёс нашатырь, а врач осмотрел её голову.

- Кто-то её хорошо приложил, - вынес он вердикт, - но удар для жизни не опасный, - и поднёс к её носу ватку, пропитанную нашатырным спиртом.

Девушка дёрнула носом, потом помотала головой, и пришла в чувство.

- А что произошло? – слабым голосом спросила она, с трудом сфокусировав взгляд.

- Вас давно оглушили? – задал профессиональный вопрос Михаил Игнатьевич.

- Да я утром пришла, только зашла переодеться, а потом провал, - она коснулась рукой затылка, - больно, а что произошло?

- На вашего шефа покушение, - буркнул Валерий Никитович, а я покачала головой.